|
В Москве я бы отшил таких товарищей подальше, ибо они просто набирают для своего "гуру", новых потенциальных сектантов, но Антон тут же подумал о "сытном ночлеге" и решил поддержать разговор:
- А что вы нам хотите предложить? – Тут главное сделать наивное выражение лица.
- Мы приглашаем вас на богослужение нашей церкви. Это не далеко, начало в 12 часов. – Оживились женщины, почуяв "наживу".
- Отлично! А в вашей церкви можно вписаться на ночь? – Запросто спросил Антон.
- Ой... ну... мы не знаем, наше богослужение происходит в кинотеатре... нужно будет спросить пастора.
- Хорошо, мы придем, чтобы поговорить с пастором, а если он не поможет, то ведь всегда можно обратиться к пастве, не правда ли?
- ...
Единственный в городе (а может и в стране) кинотеатр превратился из "очага культуры" в "рассадник невежества и религиозного мракобесия". Зато вход свободный. Мы расположились в удобных креслах последнего ряда. Больше половины зала было заполнено, судя по одежде, не самыми бедными жителями Лусаки. В толпе выделялись "служители культа" - женщины и мужчины в голубеньких выглаженных рубашках с красным бантиком на груди. Их задача была в том, чтобы организовывать толпу и выносить из зала тех, кто потерял сознание. На сцене сидел за синтезатором очень веселый человек, и играл зажигающие мелодии. Сам проповедник, с американским акцентом, бегал по сцене и первым рядам зала и громкими выкриками еще больше заводил толпу. По его команде люди вскакивали с мест и тянули к нему руки, раскачивались в такт музыке и повторяли за ним выкрикиваемые фразы.
Кроме пастора, мы здесь были единственными белыми людьми. Через полчаса беснования и оглушительной музыки зал "дошел до кондиции" и гуру начал "творить чудеса": он клал свои руки на головы прихожан, чтобы избавить их от болезней, семейных проблем и прочих неприятностей. Некоторые, особо впечатлительные натуры, после прикосновения гуру, падали в обморок на услужливые руки помощников. "Излечив" таким образом около десятка человек, пастор дал знак прекратить музыку и усадил возбужденную толпу по рядам.
Теперь настала очередь прихожанам отблагодарить церковь за "лечение и учение". Помощники понесли по рядам сумки из красной плотной материи. Я плохо понимал, что говорил до сих пор в микрофон проповедник, но здесь я понял следующее: "Кто хочет пожертвовать суммы более 50 000 квача – кладите их, смелее, в этот мешок, а мы все поаплодируем вам! Так, смелее, смелее... молодцы! Хлопаем в ладоши... сильнее... вот так! Кладите еще, еще! Теперь второй мешок понесут по рядам, туда мы жертвуем купюры от 10 000 квача.... О! Сколько много желающих! Хорошо... хорошо... Так, теперь последний мешок, для тех, у кого купюры меньше 1000 квача..." К тому времени, как сбор денег был закончен, Кротов как раз протиснулся к проповеднику и изложил свою просьбу о вписке. "Вписать я вас не могу, но могу помолиться за вас!" – Ответил проповедник и возложил руки на бородатую и лохматую голову Кротова. Сразу после этого он скрылся через черный ход, а Антон занял позицию у выхода из кинотеатра и начал громким голосом сообщать прихожанам свою привычную речь о правильности вписывания путешественников. Уже через пять минут нас пригласила к себе в гости тетушка Елизавета. На маршрутном такси мы отъехали в восточную часть города.
До сих пор мы ни разу не бывали в Замбии бедняцких кварталов. По кривым грунтовым дорогам, вместо шикарных машин, двигались ослиные повозки и скрипучие велосипеды. Дома сделаны из каменных кирпичей, которые добывались в ближайших оврагах. Никакой планировки между домами и участками не соблюдалось. У некоторых был небольшой огород, а большинство ограничивалось несколькими курами или поросятами. Грязные дети гоняли в пыли самодельный мяч, старики сидели на завалинке дома и щурились на заходящее солнце, разглядывая редких здесь белых людей да еще и с большими рюкзаками.
Только через полчаса ходьбы мы добрались до дома Елизаветы. Дом был очень большим, но не достроенным. Целый лабиринт коридоров и комнат образовывали стены из голого камня под одной прямоугольной железной крышей. Чердака и подвала не было, вместо потолка над головами переплетались деревянные стропила, в любой комнате было слышно, что происходит в остальных. В доме-муравейнике жило очень много детей и родственников. Нам было совершенно непонятно происхождение богатства семьи, но только все комнаты с голыми каменными стенами были щедро уставлены мягкой мебелью, телевизорами, видаками и музыкальными центрами. При этом в туалет надо было ходить на улицу, где в 25-ти метрах от дома стояла каменная будка, почему-то без крыши. В эту ночь над головой светят звезды, а когда идет дождь, интересно, посещение туалета совмещается с помывкой в душе? Для сна нас определили в комнату с широкой кроватью и зеркальным шкафом. Дверей между комнатами не было, вместо них от коридора нас отделяла занавеска. Во время сытного ужина демонстрировали китайский видеофильм с английскими субтитрами. За стол подсаживались все новые и новые родственники, которым заново приходилось рассказывать свою сущность. Все с удовольствием разглядывали наши фотографии и общались на английском. Мальчик 8-ми лет принес мне букварь для начальной школы, и мы устроили для всех веселое развлечение под названием "юный Патрик учит читать иностранца".
Когда мы удалились в спальню, то имели неосторожность осведомиться о возможности помывки. Старшая дочь Елизаветы принесла к нам в комнату огромных размеров оцинкованный таз, наверное, не меньше 200 литров вместимостью. Потом принесли два ведра горячей воды и кувшинчик. Только я приступил к мытью, как принесли еще и ящик, в котором было не меньше 25-ти видов шампуней. Из двух флакончиков, несмотря на наши протесты, прямо в ведро с водой налили какой-то парфюм. Спать легли такими благоухающими, что даже опасались наутро привлечь внимание диких пчел. С большим трудом нам удалось отнять нашу одежду, которую хотели унести в стирку. Но все равно до половины ночи из соседних комнат доносились звуки разговоров и громыхания тазов. Если под одной крышей живет полтора десятка людей, то стирка происходит еженощно.
Четвертого декабря 2000-го года на главпочтамте Лусаки, в 10 часов, состоялась стрелка кругосветчиков: Лапшин и Кротов приехали от тетушки Елизаветы, Мамонов и Степанов приехали из экзотической страны Малави, Костенко и Шарлаев - из Танзании. Сергей Лекай и Олег Сенов отделились от нас по тактическим соображениям, и из Дар-эс-Салама поехали на юг, чтобы встречать новый год в Мозамбике и попытаться изготовить приглашение для ЮАР в Мапуту. Чтобы отпраздновать встречу и вызволение из лап танзанийской полиции, послали гонцов в супермаркет и купили по карточке "Сбербанка" кучу езды: консервы, соки, йогурты, булки и, специально для любителей, баночного пива. Сидим прямо в почтовом зале, угощаемся, обсуждаем планы и слушаем рассказы про Малави. Тут к нам подходят двое вооруженных полицейских и желают арестовать Владимира Шарлаева и Олега Костенко. Но наши товарищи уже столько раз арестовывались за последние три месяца, что это не вызвало у нас никаких особых эмоций. Все "преступление", на этот раз, оказалось в том, что в Замбии запрещается распивать алкогольные напитки в общественных местах. В полицейском участке с "алкоголиков" требовали крупный штраф, но потом, поддавшись на уговоры, отпустили "на первый раз", получив клятвенные обещания никогда больше не пить пива в общественном месте. Ходили в любимую пиццерию, из РКЦ звонили консулу и все шестеро ездили к нему на беседу. Посещение местного посольства ЮАР оставили на завтра, а чтобы не ждать утром запаздывающих, решили сегодня найти вписку на всех шестерых. Благо в посольском квартале нет недостатка в церквях и миссиях. Первой по дороге нам попалась "The Apostolic Haith mission of Zambia" Longacres Tabernacle p.o.Box 3466, Lubu rd. Познакомились с главным миссионером и заночевали в классах церковной школы. На ночь опять пришлось ставить в комнатах палатки, для защиты от малярийных комаров.
Снова большой толпой, но теперь уже "всего лишь" вшестером, приехали автостопом к воротам посольства ЮАР в Замбии. Охранники нас обыскали металлоискателями и изъяли даже перочинные ножи. Мы удивились, насколько боятся здесь "страшных русских". Даже к "обезоруженным" консул ЮАР вышел разговаривать только через толстое стекло.
- Как ваши фамилии? Ага... Kostenko... Krotov... Да-да. Вы те самые. – Прочитал консул какую-то бумагу.
- Что, неужели нам прислали визы из Танзании?! – Удивились мы.
- Я сожалею, но я не имею права с вами даже разговаривать.
- ?!
- Вот тут ко мне пришел факс из московского посольства ЮАР, чтобы я даже не разговаривал с вами, пока в Москве не будет приглашение. Вот тут все ваши фамилии и паспортные данные...
- Как же так?! Мы приехали в Замбию специально, в надежде что наш вопрос сможет рассмотреть консул ЮАР в Лусаке, без обращения в Москву...
- Нет-нет. Вы – русские. Визу вам могут дать только в Москве. Я даже не стал бы принимать у вас документы. А уже после "такого" факса, тем более.
- Тогда посоветуйте, как нам быть? Стоит ли обращаться в посольство ЮАР в Намибии, Ботсване... Как нам вообще продолжить кругосветку, ведь уплыть за океан мы можем только из Кейптауна – другие порты на африканском континенте слишком мелкие, и туда не заходят трансатлантические суда...
- Я ничем не могу помочь. И наши консулы в других странах тоже. Этот факс отправили во все посольства ЮАР, так что обращаться в другую страну вам тоже бесполезно. Ищите приглашения и обращайтесь с ними в Москву, может быть тогда вам и пойдут навстречу.
"Вот так путешествие! – Удивлялись мы – Получается, главная трудность не проехать через всю Африку, а сломить противодействие чиновников! Что российские бюрократы, что южноафриканские – одинаково не любят путешественников" - Размышляли мы вслух, выходя из посольства.
Григорий Лапшин (GriL) [gril_avp@mail.ru]
22/05/2003
Страницы:
1 2 3 4 5 6 7
|
|
