RSS
Страницы: 1 2
На настоящий момент я написал больше сорока развернутых отчетов, посвященных достопримечательностям Грузии, в моих архивах дожидаются своего часа материалы еще постов на двадцать. И если я пока не могу заявить, что излазил всю страну вдоль и поперек, то основное, что положено видеть туристу, я видел. Из своего опыта могу сказать, что Шатили и особенно дорога через перевал Медвежий крест - самое красивое, что есть в Грузии. Если сравнивать с более разрекламированной Сванетией, то на мой взгляд здесь даже зрелищней, хотя природа совершенно разная и лучше не делать выбор между этими отдаленными районами, а ехать в оба места. Впрочем, у Шатили есть одно важное преимущество: сюда можно съездить на денек из Тбилиси, в отличие от Сванетии, на посещение которой стоит иметь в запасе несколько дней.
Этот рассказ я начну у плотины Жинвальского водохранилища, рядом с крепостью Ананури, аккурат в том месте, где закончился мой пост про Военно-Грузинскую дорогу. Не доезжая плотины, есть съезд с основной дороги, который ведет на другой берег Арагви. Отсюда, поехав направо, можно попасть в городок Тианети и дальше - альтернативной (и, полагаю, убитой) дорогой в Мцхету, а влево начинается долгий путь в Шатили. Сначала я пролетел поворот, почему-то убежденный в том, что дорога на другой берег проходит прямо по плотине, пришлось возвращаться, но зато погода позволила сделать пару хороших снимков водохранилища и противоположного берега, порезанного грунтовкой, соединяющей несколько поселков. Эти места знаковые и по-своему интересные. Жинвали в XII веке был богатым городом, царской резиденцией. В 1970-е, когда для обеспечения Тбилиси питьевой водой было построено водохранилище, руины архитектурных комплексов и монастырей, вместе с выселенными деревнями ушли под воду. Они и сейчас где-то там под десятью квадратными километрами воды.
Жинвальское водохранилище.
На противоположном берегу начинается царство колдобин, остатки проложенных в советское время асфальтированных дорог давно потеряли свой вид и дают представление о том, в каком темпе и с какими усилиями придется ехать следующие несколько часов. Правда, хорошее грунтовое покрытие на подъезде к Шатили радует больше, чем глубокие ямы на старом асфальте. Трафик в эту сторону ничтожный: мне попалась пара маршруток, держащих путь в столицу, пара туристических джипов и всего несколько легковушек. Лишь в одном месте было замечено скопление транспорта, и по внешнему виду их хозяев я сделал вывод, что это охотники.
Два друга - ослик и бычок. Надеюсь, их везут не на мясокомбинат.
Сторожевая башня на противоположном берегу Пшавской Арагви, где-то между селами Гудрухи и Магароскари.
Пересекаю Пшавис Арагви, один из притоков знаменитой реки.
96 километров дороги от Жинвали до Шатили с остановками на фотографирование отняли у меня ровно четыре часа. Первые километров сорок вплоть до Барисахо дорога не особо интересная, здесь нет каких-то тяжелых отрезков, накатанная грунтовка со следами давно разрушенного асфальта вьется по дну ущелья, периодически перепрыгивая с берега на берег, то немного поднимаясь в горы, то проходя возле самой воды. Позади остаются несколько деревень, маленьких и больших, умирающих и цветущих. Видно, что раньше за дорогой следили, лучше всего это помнят основательные каменные остановки, встречающиеся порой в самых неожиданных местах. Неужели они когда-то прятали от непогоды пассажиров? Здесь такая глухомань, что верится в это с трудом... В одном месте очередной мост уходит прямо в гору: когда-то оползень засыпал дорогу и этот отрезок не стали восстанавливать, а построили новый мост в стороне, подальше от опасного участка. Чуть дальше в Пшавскую Арагви, вдоль которой я ехал все это время, вливается Хевсуретская Арагви. Пшавис Арагви, названная в честь этнографической группы грузин (к пшавам принадлежал один из самых известных писателей Важа Пшавела), уходит вправо к своим истокам, дальше нам не по пути... На страже этого места стоит каменный орел, а в одном из своих самых известных стихов Важа сравнил Грузию с раненым орлом - вот такое вот совпадение (или не совпадение?)... Пшавы вообще интересный народ, они не были такими воинственными, как хевсуры или тушинцы, возможно поэтому их численность была существенно выше. Да и предпочтение пшавов делать "любовь, а не войну" отразилось в древнем и уникальном для Кавказа обычае цацлоба, позволявшем незамужней девушке иметь ПОЧТИ интимную связь, включающую даже эротические ласки с мужчинами, с которыми она состояла в кровном родстве.
Ручеек стекает небольшим водопадом прямо на дорогу.
Орел, сторожащий слияние Пшавской и Хевсуретской Арагви.
Километров через пять дорога привела меня в крупное село Барисахо, к южной границе Хевсуретии - северному району Грузии, граничащему с Чечней и Ингушетией. Я въехал в край заворожительной природы, крепких обычаев и воинственных людей. "Хевс" переводится ущелье, а "урн" означает принадлежность. Таким образом, хевсуры - жители горных ущелий. Своим видом они отличаются от традиционных грузин голубыми или серо-зелёными глазами и светло-русыми волосами (есть даже гипотеза, согласно которой хевсуры - потомки западноевропейских крестоносцев, осевших в этих краях и ассимилировавшихся). Край делится на три части: Внутреннюю, находящуюся по южную сторону Главного Кавказского хребта, Внешнюю, смотрящую на Россию и, если бы не граница, то и более доступную с той стороны, и самую труднопроходимую и бездорожную восточную часть в ущелье Архоти. Все население Хевсуретии едва ли сейчас насчитывает 1-2 сотни человек, да и те проживают в южной ее части.
Музей в Корша.
В паре километров от Барисахо привлекает внимание необычное здание Этнографического музея Корша, основанного местным скульптором, писателем и художником Шотой Арабули. В музее представлены разные материалы о жизни Хевсуретии, традициях, одежде и орудиях труда, но я к сожалению не нашел времени на его посещение. За Барисахо находятся давно заброшенные строения: несколько домов в 2-3 этажа, бывших административными зданиями, и забетонированный вход в какие-то шахты или штольни. Что здесь разрабатывалось и когда выработки были заброшены - информации об этом нет.
Остатки шахт за Барисахо.
Проехав два моста, я неожиданно оказался у быстрой горной реки Бисо, сменившей спокойное течение Арагви. Самые знаменитые хевсурские деревни расположены на ее правом берегу. Причем традиционно селения состоят всего из нескольких домов, расположенных всегда на склонах гор на солнечной стороне ущелий. Село Гудани, например, было важным религиозным и культурным центром, соединяющим прочие общины. С XIX века здесь сохранились развалины комплекса, состоящего из нескольких домов и храма. Чуть дальше одинокой сторожевой башней отмечено селение Бисо, о котором существует почти забытая легенда о заболевшем еврее, отставшем от свиты царицы Тамары, взявшем в жену хевсурку и основавшем с ней новый род, разросшийся до целой деревни. Со строительством новой дороги башня оказалась ниже уровня дороги. Рядом с Бисо - селение Кахмати, одно из древнейших в округе, в нем можно обнаружить следы прошлого в виде развалин замка и средневековых могильников.
Пороги на реке Бисо.
В ущелье реки Бисо.
Конфликты в этой части Грузии шли всегда, вражда хевсуров с пшавами была настолько сильной, что случайно попавший к врагам хевсур или пшав мог даже не надеяться на милость и спасение. На севере хевсуры вели бесконечную вражду с чеченцами. Если добавить ко всему сказанному стычки между общинами и кровную месть, которая не позволяла угаснуть даже незначительному конфликту, то сложится полная картина. Дорога, по которой я ехал, пришла на замену конным тропам уже в советское время, с ее строительством закончилась долгая вражда с соседями, стали угасать устои, исчезли знахари и целители... С одним из последних представителей этой некогда важной прослойки, называемым в этих краях "дастакари", в начале 70-х годов удалось пообщаться советскому журналисту А. Кузнецову (его статья была опубликована в книге "Дальние дороги", которую можно найти в сети). Старик Бидзина Арабули рассказал, что помог нескольким сотням человек, большей части из которых ему пришлось делать трепанацию (трепанацией лечили даже головную боль), причем весь его хирургический арсенал - костяные и деревянные ножи и лопатки. При всем при этом у старика не было ни единого смертельного случая. "Если рана видна, ее надо почистить, подготовить к операции. Если раны нет, но у человека болит голова, нужно найти больное место. Для этого на голову клали тесто. На больном месте оно высыхает быстрее. Здесь и надо было разрезать кожу накрест, лопаточкой отделить ее, отогнув от черепа, и чистить кость железным скребком. Иногда приходилось соскребать до самого мозга." (Из книги А. А. Кузнецова)
Вид в обратную сторону. В облаках прячутся ледники горы Чаухи (3688), где-то там у ее подножия горные озера Абоделаури. Встреченные чуть дальше на перевале туристы из Прибалтики как раз собирались устроить там трекинг и ночевку.
Еще одна цитата из той же книги: "Хевсуры в Грузии,- сказал мне как-то скульптор Гоги Очиаури,- все равно что казаки в России. Они всегда были готовы к войне, и их всегда призывали на войну." Примечательно, что еще до Великой Отечественной войны Хевсуретия существовала теми же устоями и принципами, что и тысячу лет назад. Без надежных провожатых и охраны не стоило показываться даже на пороге опасного и непредсказуемого края. Путешественница и журналист Зинаида Рихтер побывала здесь в 1923 году. Принявшие ее и сопровождавших милиционеров жители Барисахо наотрез отказывались выделить ей проводника до Шатили. "Мы очень рады тебе, живи у нас, но проводить тебя в Шатили не можем, так как сами туда не ходим. Шатильцы убьют и нас, и тебя." Дело сдвинулось, только когда отчаянная исследовательница дерзко заявила: "Если ваши мужчины трусы, то им надо ходить в юбке, а я одну пойду..." Тогда, чтобы "русская женщина" не думала о хевсурах, как о трусах, один молодой человек, подвергавший себя смертельной опасности, так как в прошлом убил шатильца, согласился проводить ее, но только ночью. (Все эти моменты описаны в книге "В солнечной Абхазии и Хевсуретии", которую также можно найти в интернете.)
Башня в селении Бисо и дорога.
За Кахмати дорога стала круче и начался подъем на перевал, не сложный, но медленный, потому что за каждым поворотом серпантина приходилось останавливаться и браться за фотоаппарат.
На перевале.
Вид на Внутреннюю Хевсуретию.
Трактора по дороге встречались несколько раз. Наверное, они тут всегда и стоят, а при необходимости выровнять завал или расчистить снег сюда приезжает водитель.
Это вид назад, откуда я приехал. Буквально последние метры до высшей точки перевала, на другой стороне вид совсем другой.
Верхняя точка перевала Медвежий крест (Датвисджвари) - 2676 метров над уровнем моря - отмечена металлическим сооружением, представляющем собой переплетение крестов различных форм. Посредине этой конструкции на цепях раскачивается колокол. По древнему обычаю в этом месте нужно поднять три тоста: за Бога, за ушедших и за удачную дорогу... Сверху открывается вид на всю Внутреннюю Хевсуретию и частично на Внешнюю, уходящую в Аргунское ущелье. Здесь на северном склоне Главного Кавказского Хребта, частью которого является Пшав-Хевсуретский хребет, начинается Северный Кавказ. Учитывая, что дорога, которой я еду, практически непроходима с сентября по май и единственным транспортным средством служит вертолет, поддерживающий связь с пограничными воинскими частями, попасть на северную часть хребта географически проще из России.
На этой стороне совсем другой вид: меняется пейзаж, ландшафт и даже настроение. Ущелье отдает величием и какой-то тревогой. Возможно такое впечатление создалось от того, что я ехал один: песчинка среди огромных гор... Дорога повернула и пошла вниз, спускаясь к тонкой струе петляющей реки, через каких-то километров 15 воды этой речки окажутся в России, и, постепенно набирая силу, вольются в мощный Терек. Я продолжил движение строго на север теперь уже по знаменитому Аргунскому ущелью, за моей спиной осталась одна из гор хребта, в ледниках которой берет свое начало Аргун.
На спуске с перевала. Проехав немного против течения в сторону одной из вершин Хевсуретского хребта, я развернулся и поехал в противоположную сторону вдоль Аргуна. На этом снимке тоненькая змейка Аргуна уходит влево, где и зарождается в паре километров от этого места.
Мне - на север.
Практически у самого спуска находится живописная башня Лебаискари, охранявшая южные границы Внешней Хевсуретии. Через реку от нее остатки стен одноименного поселка. Можно сделать вывод, что жители покинули его в незапамятные времена, но Рихтер останавливалась в этом поселке во время своего путешествия, и местные жители жаловались ей на отсутствие соли и других жизненно важных продуктов. Тогда никто не мог и представить, что через несколько десятилетий здесь все будет выглядеть так.
Видна башня Лебаискари и все, что осталось от нескольких домов на противоположном берегу.
Руины поселка Лебаискари.
Лебаискари напоминает формой Ингушские башни.
Я продолжил путь вдоль петляющей зигзагами реки. Через пару километров в ущелье впадающей в Аргун речки Арчуни на гребне горы показались полуразрушенные средневековые башни села Кистани. Есть информация, что там было не меньше тридцати домов-замков. Село известно также небольшими культовыми сооружениями, почитаемыми местными жителями и используемыми для определенных ритуалов и подношений.
Зигзаги Аргуна.
Речка, впадающая в Аргун и остатки строений в ее ущелье.
Кистани.
Дорога выглядит совершенно безжизненной, но то и дело на лугах встречаются небольшие стада коров - значит, люди еще не окончательно забросили эти места. Постепенно горы теряют мягкие формы, обнажая сланец. В одном месте серпантин дороги буквально прорублен в ненадежной сланцевой породе и видно, что обвалы здесь явление обычное. Зато за этим участком ущелье вновь расширяется, позволяя расти живописному лесу, в котором есть шанс наткнуться на медведя или волка.
Цветут цветы, течет река.
Царство сланца.
19/04/2015
Страницы: 1 2