RSS
В Малеалеа мы возвращались уже в темноте по той же горной дороге. На перевале при свете звезд дожевали сардельки, разослали еще одну пачку SMS'ок. А народ тем временем отпраздновал в лучших традициях басото пипл, надравшись местного самогону в полном составе, включая детей малых. Едешь по горной дороге, мало того, что тьма, а вокруг пропасти, так еще люди по дорогам лежат, да по обочинам шатаются, под колеса норовят упасть. Девушки в красивых платьях валяются в пыли. Что-то в этом наше родное, нечерноземное чувствуется.
В Малеалеа положено возвращаться до 22 часов. После этого ворота закрывают, свет вырубают, а позднее возвращение расценивают как оскорбление и берут штраф. В конце пути пришлось гнать со всех сил. Еле уложились. Молодежная компания по-прежнему шумно праздновала, ну а мы даже не успели воткнуть на зарядку многочисленные устройства, как движок вырубили. Пришлось во тьме на кемпиг-газе готовить себе пищу из походного сухого пайка.
Третий день подряд опять надо в Масеру за топливом и дальше через перевал с душевным названием God Help Me Pass к новой, построенной Евросоюзом, плотине. Дорога здесь поднимается на высоту до 3000 метров. Появляется альпийская растительность. Скажем так - не жарко, ветер дует, но погулять тут стоит. Во-первых, цветы здесь совсем другие, чем в Европе, во-вторых, множество бабочек.
Местное население хвастается своим высокогорным положением. Говорят, что Лесото - страна с самой высокой нижней точкой. Это, конечно, надо еще проверить. Масеру находится на высоте 1500м, а высокогорных стран в мире много. Еще говорят, что в Лесото самое высокое в Африке кафе. Тоже, боюсь, реклама.
Но главная гордость - это снег. Каждый житель в разговоре не преминет упомянуть, что мы приехали в неправильное время. Надо было бы в июле. Тогда мы бы смогли увидеть снег. Наш ответ, что это именно то, от чего мы уехали, что у нас дома он лежит больше, чем полгода, встречается недоумением. Такое чудо может быть только в Лесото. Ходят легенды о вьюгах и метровых сугробах, однако на практике снег выпадет изредка, лежит несколько дней. В столице он бывает очень редко.
Посмотрев на плотину - чудо инженерной мысли, созданное для спасения страны от эрозии почвы и снабжения водой, мы вернулись назад почти до столицы, пообедали в весьма приличном мотеле недалеко от городка Назарет. А еще рядом есть свой местный Рим. В нем университет. Не знаю, сколь он религиозно ориентированный, но все студенты в форме, очень похожей на церковно - миссионерскую.
Дальше Рима дорога круто уходит в горы к самому высокому в южной Африке водопаду (Maletsunyane Waterfall ) в город Semonkong. Ехать до него несколько часов. Хотя по карте дорога числится проходимой для обычных легковых машин, лучше туда без хорошего внедорожника не соваться, тем более что до самого водопада от города надо проехать еще десяток километров, а там уже дорога строго 4х4.
До водопада успели только к заходу солнца. Надо было искать ночевку, и мы, не погуляв как следует, вернулись в Семонконг. Здесь есть отличный мотель Semonkong Lodge. Опять взяли круглое бунгало. По словам хозяев, мы были здесь первыми людьми из России. По организации, пожалуй, все лучше, чем в Малеалеа. Не общее питание по положенным часам, а обычный ресторан. Можно взять почитать книжки по биологии и географии южной Африки.
С утра еще раз поехали к водопаду. На этот раз времени было достаточно, чтобы погулять и даже спуститься вниз. Высота падения воды 192 метра, да еще сотня до места парковки. Путь оказался достаточно длинным и трудным. Летнее тропическое солнце развеяло утреннюю прохладу. А внизу ни ветерка, да еще и влажно. Хорошо хоть, что можно искупаться в речке. Вода, наверное, не теплее 15 градусов - долго не поплаваешь, зато можно отлично охладиться перед долгим подъемом, который оказался необычайно трудным. Мало того, мы еще не взяли крема от загара, и все быстро обгорели. На джипе мы ездим 3 день, но уже накатались на 6811 рандов. Так мы разоримся. Надо срочно переходить на более дешевый транспорт, поэтому прямо после водопада поехали в столичный офис Avis вернуть столь разорительную железину.
Оставшись без транспорта, тихонько пешком спустились на автостанцию. Маршрутка на Малеалеа попалась через несколько минут. До Малеалеа ехать несколько часов, автобус грузят людьми как тюками, до последней свободной дырочки. Соседом оказался гид из Малеалеа, ехавший с годовалым ребенком. Маленький негритенок мирно посапывал, несмотря на давку и ухабы. Давно думал - а у маленьких негритят волосы на голове такие же жесткие, как у взрослых, или нет, а погладить по голове шанс представился только сейчас. Конечно, оказалось, что волосики мягкие как пух.
Вечером в Малеалеа выступает хор и рок-группа местной школы. Мы спрятались в своем домике, не ожидая ничего интересного от этой деревенской самодеятельности, но первые звуки изменили мнение. Хор пел профессионально. Конечно, мы совсем не специалисты, но голоса великолепные.
Несмотря на все несчастья, выпавшие на это горное королевство, чувствуется, что у него есть будущее. Дети стремятся учиться. Сами зарабатывают себе на верхнюю школу - наши старшие классы. Подрабатывают в кемпинге, ухаживают за лошадями, в хоре поют. Мечтают получить отличное образование и потом работать. Поехать на заработки в ЮАР, а там, накопив денег, может даже поступить в английский университет. Да, им тяжело выбраться в большой и богатый мир, но они стараются: от руки переписывают учебники, по-очереди учатся работать на единственном в деревне компьютере. Верят в свои силы, не требуют ни от кого подачек, не обвиняют никого в неудачах.
Конечно, им повезло, что в их деревне расположился интуристовский объект, требующий множества рук и расширяющий кругозор. Главный их доход - басото пони. Так называют местных лошадей. Они, конечно, не тяжеловозы, но и название пони не очень подходит. Нормального размера лошади местной породы. Возникли они от привезенных в разные времена европейских лошадей. В целом по Африке лошадям жить трудно. В тропической жаре они быстро гибнут от болезней и всяких паразитов, но в Драконовых горах холодно. Вот и вывелась местная порода, а поскольку народ тут некрупный, и травы кушать мало, то и лошади особо ростом не вышли. Пришлось их пони называть. За сотни лет народ басото освоил заморского зверя и превратил его в непременный атрибут местной культуры. Дорог в стране мало, денег на машину у большинства нет, поэтому до сих пор пони - основной вид транспорта. Здесь нет парковок у магазинов или железных дуг для велосипедов. Народ приезжает верхом, привязывает лошадь и идет за покупками. Совсем как в американском вестерне. Все это, конечно, не касается столицы.
11/08/2006