RSS
Путеводители Rough Guide всегда нравились мне своим вниманием не только к достопримечательностям, но и к хитросплетениям судеб самых разных людей, – однако мой "Rough Guide to Morocco", рассказывая об Эссуэйре, грубо нарушал это правило! Упомянув вскользь о захватывающей истории строителя крепости Эссуэйры (в путеводителе говорилось, что "крепостные стены Эссуэйры выстроены в 1766 году при султане по Сиди Мухаммеде бин Абдалле пленным французским архитектором и инженером Теодором Корну"), авторы путеводителя ни слова не говорили о том, как мсье Корну оказался пленен султаном, сколько лет провел в неволе, как жил и смог ли в конце концов освободиться. Иностранец, пленник, и при этом автор одного из самых известных фортификационных сооружений северной Африки – такие жизненные обстоятельства явно заслуживали отдельного рассказа. Путеводитель же упорно хранил молчание – и у этого молчания должна была быть причина. Оставалось только эту причину найти.
На сайте одного из московских турагентств в разделе о Марокко мне попалось упоминание о том, что Корну спроектировал для султана крепость в обмен на свое освобождение. Это было здорово – такой поворот сюжета запросто украсил бы классический авантюрный роман! В надежде побольше узнать о договоренности архитектора с султаном, я написала хозяевам сайта письмо – но увы! Один из попавшихся мне сайтов сообщал, что Теодор Корну попал в плен "вместе с десятками других христиан при нападении на город Лараше на севере Африки", а другой – что архитектор вообще никогда не был пленником и прибыл в Марокко, получив от султана выгодный строительный подряд. Похоже, загадка французского архитектора так и останется неразгаданной...
Касабланка
Вот это была рыба так рыба – король едва мог удержать ее на поднятой руке, и при этом рыбий нос оказывался вровень с головой короля, а хвост доставал до земли. От времени фотография, вывешенная в позолоченной раме в холле маленького отеля на набережной Касабланки, слегка выцвела, но все равно было видно - король, одетый по случаю рыбалки в простую клетчатую рубаху, джинсы и резиновые сапоги, очень доволен уловом. Меланхоличный портье, рассчитав нас и приняв на хранение чемоданы, показал как спуститься на пляж. "Купаться холодно, - сообщил он лишенным эмоций голосом, - зато футбол. Даже король, - тут портье почтительно повернулся к портрету, - в детстве на пляже в футбол играл..."
Следуя полученным указаниям, мы вышли на террасу отеля. Песчаный пляж тянулся до самого горизонта, на сколько хватало глаз, сливаясь в самом конце в одну линию с белой каемкой пены от разбивающихся у берега океанских волн – и по всему пляжу взрослые и мальчишки, все загорелые и босые, действительно играли в футбол, самозабвенно и азартно!
Тут и там взлетали в воздух мячи, со всех сторон доносились то радостные, то разочарованные возгласы игроков, - и невозможно было понять, где заканчивается одно игровое поле и начинается другое. Где-то играли по-любительски, для души, а в другом месте игрокам то и дело давал указания тренер. Две команды в поисках свободного пятачка для игры брели гуськом по самой кромке воды, оставляя отчетливую цепочку следов на мокром песке. Встревоженные игрой чайки с криком носились над головами игроков. Продавец соков и кока-колы пробирался со своим товаром между играющими, зычно расхваливая напитки. Солнце прошло зенит и постепенно клонилось к западу. Мы устроились на камнях над берегом и никуда не спеша наблюдали за действом, происходящим на берегу. Наше путешествие заканчивалось - через час Мухаммед должен был забрать нас из гостиницы в аэропорт, а оттуда Люфтганзе предстояло вернуть нас из Африки в зимнюю заснеженную Москву…
07/08/2006