|
Getting to Komodo…
Данное название главы было позаимствовано в "Lonely Planet", но теперь оно приобрело еще один нетривиальный смысл. Типа настолько несвежая и недостоверная информация, что всю "Лоньку" можно просто свернуть в трубочку (если это можно сделать с томом в тысячу страниц) и позволить авторам этого туристического опуса слиться в экстазе со своим творением... А если серьезно, что эту часть путешествия можно назвать самой яркой и запоминающейся... И с "Лонькой" тоже не все так страшно – мы уже видели новое издение, может быть его еще и читать можно...
Для посещения Комодо нужно перебраться на один из островов - Сумбаву или Флорес. Несмотря на кажущуюся легкость авиашопинга, нам удалось далеко не сразу разжиться билетами до Бима – это на Сумбаве. Мы оставили основной багаж на Бали, вооружились тремя фотоаппаратами на двоих, захватили маски и купальные принадлежности, немного теплой одежды для ночевки и еще какой-то минимум и двинулись в путь. Пролетая над Ломбоком, полюбовались вулканом Риньяни, который возвышался над облаками. Первое впечатление при приземлении на Сумбаву – полная разруха. Серые прямоугольные поля, залитые грязной водой, кое-где на межах – сараи-развалюхи. "Прикольно...." Аэропорт, правда, выглядел поприличней. По выходу нас сразу же окучили местные водители, которые за скромную мзду пообщели и довезти до порта в Сапе, и найти там лодку, которая немедленно помчит нас к берегам Комодо. Дорога до Сапе заняла около двух часов – до Бимы она пролегает вдоль лазурного океана, а после города въется по горам. Там особенно заметно, что мы приехали в Индонезию в сухой сезон – растительность имеет рыжеватый оттенок, террассы не заполнены водой. Многие дома стоят на сваях – очевидно, для того, чтобы в сезон дождей грязь стекала под домами между бревен, а не заливалась прямо на жилище.
По приезду в Сапе нас ожидал первый сюрприз: у причала была единственная шхуна, которая потенциально могла бы отправиться в плавание. И от того парома, который ежедневно ходил от Сумбавы к Флоресу через Комодо, остались лишь одни воспоминания. Теперь он ходит раз в неделю, и то минуя остров с варанами. А как следствие фактической отметы туристического бизнеса то, что осталось, подорожало ощутимо. Мы имели доглое общение по поводу цены нашего путешествия – забегая вперед, скажу, что нам пришлось оставить здесь всю наличность в местной валюте и обратно добираться уже не на такси, а с аборигенами. Но сейчас я понимаю, что это стоило того. По завершении переговоров в нашем распоряжении оказалась шхуна с командой из четырех человек – первый отрезок пути от Сапе до Комодо занял около семи часов. Пока шхуна шла по заливу Сумбава, мы плавно качались, созерцая водную гладь. По мере выхода в пространство между островами ветер стал крепчать, а волна – захлестывать палубу. Солнце довольно быстро закатилось за острова... Мы перебрались в рубку, расчитанную на четерых человек - две деревянные полки, застеленные трачеными матрасиками, на уровне груди, и еще два матрасика на полу. Время коротали либо в полудреме, либо в рассуждениях о мореходном деле. Когда качаешься по волнам на утлом суденышке, невольно задаешься вопросом о том, каким должен быть человек, с незапамятным времен зари человечества уходящий в плавания... Насколько сильна была жажда в специях, которая фактически гнала мореходов в неизведанные дали в поисках морского пути в Индию. Ведь практически все новые земли стали известными в период Великих географических открытий потому, что европейцы пытались найти морскую альтернативу сухопутному способу добраться до экзотическх стран, где произростали драгоценные травы... Или кем были те флибустьеры, что бороздили моря, фактически жили на суднах, в постоянной охоте за каравеллами... Вот где надо читать "Остров Сокровищ" - не в теплом кресле, а на палубе шхуны, под солеными брызгами океана...
Когда наше суденышко подходило к Комодо, качка уменьшилась, мы вышли на палубу – и Небо с большой буквы распахивается над головой... Потрясающий Млечный Путь и мириады звезд на черном куполе, сливающимся с океаном – а где-то вдали мерцают яркие огни, кажущиеся прожекторами на берегу... "Кто этого не видел – не поверит, а кто видел – тот поймет..." Мы просидели минут сорок на носу шхуны – а вдоль бортов и за кормой пенилась вода с тысячами крошечных огоньков - фосфорицирующий планктон. По мере приближения к Комодо ожидаемые нами "прожектора" на берегу рассыпались на сотни керосиновых ламп, висящих на рыбацких лодках – словно светящаяся паутина опутала побережье... Ночевать мы остались на шхуне – к утру себя можно было вполне отождествлять с ручкой, застично заполненной жидкостью, которую переворачивают вверх-вниз для изменения картинки – типа, "одетая женщина - раздетая женщина". Мне же казалось, что все мое внутреннее содержимое плавно перетекает от головы к ногам и обратно в такт колышущим шхуну волнам…
На рассвете перебираемся на сушу: к нам приставляют проводника, который начинает свою экскурсию с карты острова, на которой есть такое памятное место как "Могила Туриста". В смысле, был непослушный, самонадеянный и жадный, не пошел с проводником, тут-то его вараны и схавали... Чуть ранее, еще до знакомства с проводником, нам уже удалось засечь трех ящеров, тусующихся близ бунгало с информационным центром. Пока зверьки лежали (один из них даже принял подчеркнуто философскую позу, положив голову на лапы), выглядели они вполне безобидно. Но вот когда эта тушка начинает подниматься с земли, высовывая язык, становиться в стойку, будто собирается отторгнуть из себя руку с часами "Ролекс" на запястье, а потом двигаться, широко расставляя мощные лапы – лучше не искушать судьбу. Тем более, что вараны двигаются гораздо быстрее человека (до 15 километров в час) и могут забираться на деревья. А когда трехметровый экземпляр ломится со страшным хрустом сквозь кусты наперез оленю, тогда понимаешь, что это ты у него в гостях, и что этот остров принадлежит этим здоровым ящерам. Здесь стараются поддерживать условия, позволящие варанам не развращаться халявным кормлением, а самостоятельно перекусывать ноги или горла у оленей или кабанов. Когда сюда приезжали толпы туристов, то для большей эффективности шоу варанов стали прикармливать искуственно – и они стали приходить в определенные места, дабы на них полюбовались зеваки. Но потом защитники природы добились отмены этого аттракциона, хотя некоторые особи до сих шляются вокруг бывших кормушек. Нам встретился один такой приятель, когда мы прогуливались по руслу пересохшей в сухой сезон реки.
Комодо запомнился не только крупными ящерами (для которых наш проводник нашел еще и маленького дохлого кабанчика – пусть, типа, молодежь варанья кормится), но и уникальным подводным миром. После экскурсии мы погрузились на шхуну, ставшую нашим домой на эти два дня, и отправились в сторону Розового Берега. Это одна из тех редких бухт, которая не пострадала от урагана El Nino - и кораллы возвышаются разноцветными большими головами, зеленоватая вода кишит рыбой... Я к тому моменту уже привыкла, что мы имели эксклюзив на шхуну, но когда ты оказывешься практически одна на белесом песке, перед тобой расстилаются удивительно красивые морские пейзажи с изумрудами необитаемых островов, солнце и морской бриз завертривают кожу и высветляют волосы, волна выносит к ногам алые и белые кораллы... Появляется ощущения, что мы сейчас – центр Вселенной. Правда, мания величия очень быстро излечивается, так как к берегу причалила еще одна лодка с двумя австралийцами, и поэтический настрой был безвозвратно утрачен...
Вторым местом для купания стало побережье, к которому мы двигались вдоль Комодо еще пару часов. Оно пострадало от урагана гораздо больше – коралловые глыбы были вывернуты с корнем и опрокинуты... Зато там была замечена пара акул, что опять-таки привнесло в плавание новые ощущения... После полутора часов исследования подводного мира, мы тронулись в обратный путь – к тому же нас решили покормиться выловленной за время стоянки рыбкой.
В основу этого рассказа легли те записи, которые мы делали на протяжении всего путешествия... Так вот, как раз во время написания строк о Комодо, наша шхуна вошла в резонанс, скамейка, на который мы сидели, съехала на один из бортов с хлипкими перилами... Сейчас можно сказать, что кораблик накренился градусов под тридцать, но тогда мы оба в один голос заявили, что судно повернулось к воде чуть ли не под 45 градусов. Уползли в рубку, решив отложить фотосъемку до Бали. Хотя закат мы все же сфотографировали – упираясь конечностями в полки и потолок скрипящей каюты. В течение часов трех нас не по-детски носило по волнам. Это время было посвящено размышлениям на тему, когда у сознания больше шансов расшириться – если катаешься на серфинге и иных досках, или когда качаешься между островами Комодо и Сумбава в деревянном кораблике. Иногда размышления прерывались междометиями – когда очередная волна шарахалась по борту, или жизнеутвреждающими фразами, типа "Как хорошо, что в туалет сейчас не хочется" - они были явно призваны поднять дух... Хотя при этом было сильное чуство, что с тобой случиться ничего не может... Со всеми может, а с тобой – нет... В заливе Сумбава волны успокоились, и последний час плыли по водной глади с фосфорицирующим планктоном.
По прибытии на Большую Землю (так теперь будет именоваться Сапе) мы остались на ночь в Losmen Mutiara, который числился в путеводителе как наиболее продвинутый. Так вот, наиболее продвинутый Losmen Mutiara предложил нам две кровати с простынями ("Are they clean? – Yes. – Are you sure?"), но без одеял. А из удобств - электричество, на котором сварилась лапша и подзарядилась батарейка для фотоаппарата, некая не совсем холодная вода и mandi – устройство в виде дырки полу, в которую воду сливают из ведра или из душа – то есть сливной бачок не предусмотрен. Этим же вечером был реализован самый классный ужин: джин из пластиковой бутылки, одна конфета-ириска на двоих от авиакомпании Lions, вода и две упаковки лапши общей стоимостью 10 центов. Чтож, у каждого свои развлечения... Ночью и по утру донимали: местные птицы, издающие непостижимые песнопения, петухи, громогласная толпа людей, прибывшая на паром, плачущий грудной ребенок... Утром мы вывалили остатки местной валюты водителю бемо, на котором и выбрались из рыбацкой деревни Сапе. На серпантине нашу машинку догнал еще один водила – и начались гонки. При этом лобовое стекло второго бемо было настолько уклеяно всякими цветными надписями, что для обзора оставалась лишь узкая амбразура. Но разве это важно, если всего сутки назад ты был "центром Вселенной"?))
"Свари яйцо – убей петуха... "
Яванская часть нашего путешествия проходила в окрестностях Джогьякарты. Столица султаната была избрана местом, из которого мы соврешали вылазки к наиболее известным буддистским храмам, Бодобудуру и Прамбанану, и не менее знаменитым вулканам Мерапи и плато Диенг. Расположиться в Джогье можно в двух районах – Правиротаман и Сосровиджаян. Первый из них состоит из двух параллельных улиц, на одной из которой мы спали, а на второй – поглощали в кафе "Виа-Виа" ставший традиционным для нас набор блюд: блины с бананами, сок лайма и грибной супчик из каких-то местных поганок. Район Сосровиджаян мы посетили по стечению обстоятельств, и наш Правиротаман показался гораздо приятней, несмотря на близость продуктового рынка, заканчивающегося помойкой. По ней мы узнавали нашу улицу, когда возвращались из путешествий по орестностям Джогьи. Так что рекомендуем...
Джогья город крупный, но "низкорослый" - очень мало строений выше четырех этажей. По своему укладу он больше напоминает большую деревню с очагами бурления, рассредоточенными среди районов с маленькими домиками и приусадебными хозяйствами. Мы побывали в одном из таких бурлящих мест, а именно в Кратоне ("дворец") и его окрестностях. В самом Кратоне обнаружилось мало что интересного. Хотя можно было посетить выставку личных вещей султана... Однако мужская половина нашего тандема (которая изначально стремилась в Кратон, а потом сразу же утратила к нему интерес, едва завидя эти хоромы), изъявила готовность смотреть на старые штаны правителя Джогьи, если только тот придет посмотреть к нам в гостиницу на грязные мужские носки. Женской же половине разглядывать султанские штаны вообще не разрешалось – мало ли, какие неприличные мысли в голове возникнут. Так что мы посетили Дворец на воде и птичий рынок. Вообще, жители Джогьи промышляют тем, что завидя белого туриста, пытаются впарить ему свои познания об истории и расположении улиц родного города – небесплатно, разумеется. Хотя нам встретилось два приличных джентельмена, которые, наверное, просто получали удовольствие от общения с нами (точнее, с моим спутником – я как женщина "выпадала из обращения") - и даже предупредили нас остерегаться непрошенных экскурсоводов. Третий абориген, вероятно, рассчитывал на какое-то воздаяние, но обломился. Водный дворец не представлял собой ничего выдащегося, а на птичьем рынке меня порадовала продажа тараканов и сверчков вразвес. Насыпать вот так кишащую массу в пакетик, запаковать поплотнее и привезти как сувенир... Более бурлящим местом был рынок (Pasar Beringharjo), расположенный около центральной улицы Малиоборо– там мы пополнили наш запас подарков, хотя балийская Кута была с этой точки зрения приятнее.
Каждый путеводитель считает своим долгом назвать Джогью мировым центром по производству батика, но при этом предупреждает, что стоит вам пройти по улице пару метров, как к вам приблизятся индивидуумы, вынимающие из-под полы батиковые шедевры и пытающиеся исключительно из личного расположения к вам уступить свои раритеты за небольшую мзду. При этом надо быть внимательным, а лучше просто являться специалистом по батику, так как все это подделки... Памятуя об этом, мы через некоторое время пребывания в Джогье начинаешь ощущать, что чего-то не хватает. Потом понимаешь, что именно батика. Это компенсировали мночисленные индонезийские товарищи, которые подходили и утверждали, что не нужно покупать батик с рук, а лучше идти в государственный магазин, который работает не каждый день и так далее. Первым десяти мы сказали "спасибо", но никто все равно не верил, что мы приехали сюда не за батиком. А обещанные продавцы лжебатика просто сбыли свой товар и ушли на пенсию. Зато нам удалось подглядеть, как его рисуют...
И все было бы ничего в городе Джогьякарта, но ему было суждено запомниться четырьмя безумными ночами, которые мы там провели. В принципе, наша гостица была очень приятной: там было мало постояльцев, нам уступили в цене, ежедневно убирали в комнате и меняли постель, приносили чай и пончики, в номере была горячая вода, кондиционер и даже бассейн во дворе. Но в три утра в наш сладкий сон вторгался пронизительный петушиный крик и не смолкал где-то до половины седьмого. Как и положено большой деревне, каждый дом имел свое приусадебное хозяйство, и я просто-таки представляю этого голосистого уродца - тощий, с редкими перышками, длинной синеватой шеей и на жилистых кривых лапках. Что обидно, уродец принадлежал вовсе не отелю, а был собственностью соседей. Переговоры о выкупе уродца для последующего использования в черной магии вуду или изготовлении из него супа провести не удалось, так как хозяева большой проблемы в петушином песнопении не видели. Конечно, если жить с петухом за пазухой, то наверное привыкаешь… К тому же уродец поколебал наши предстваления о расписании петушиных воплей, которые базировались на произведении Н.В. Гоголя "Вий". Доведись Вию жить в этих краях, повесть о нем закончилось бы на первой странице, так как этот паразит (в смысле петух, а не Вий, который по сравнению с этим гадынешем просто ангел) объединял собой "первых", "вторых" и "третьих петухов", добавлял к ним "четвертых", "пятых" и так далее и выливал все на наши головы с десятисекундными интервалами на протяжении трех-четырех часов подряд. Нам пришлось пользоваться берушами, а в последнюю ночь мы просто легли спать в шесть вечера, а с началом петушиного вокала стали собирать багаж... При этом каждое яйцо, съеденное нами, олицетворялось с торжеством над коварным врагом, а вид копченых цыплят, продающихся на улицах Джогьи, укреплял волю к победе...
Наталия Пилипчак
01/11/2004
Страницы:
1 2 3 4
|
|
