|
Но, к счастью, напуганные поступком Антона, жители больше не беспокоили нас в этот вечер. После того как каша была съедена и ведро чая выпито, все разошлись спать, и только звезды подсматривали сквозь эвкалиптовые кроны, как палатки сотрясаются от внутренних ударов по стенкам - это русские путешественники истребляют перед сном малярийных комаров, а так же блох, которые поселились в наши одежды на прошлой вписке. Но уж лучше спать в своей палатке воюя с комарами, чем в доме на кровати, кусаемый африканскими блохами!
Утром было дождливо и холодно даже нам. Не успели вскипятить чай, как приехал груженый мешками грузовик, кузов покрыт скользким и мокрым тентом. Повезло нам неслыханно - водитель даже знал несколько слов по-русски, и ехал как раз в Лалибелу! Несмотря на то, что в кабине уже сидит помощник водителя, нас зазывают на спальное место. Я укрепляю на крыше рюкзаки, накрываю их пленкой в то время, как трое моих товарищей набиваются в кабину, сняв мокрую обувь на пол. Первые десять километров я проехал на крыше кабины, но даже в плаще быстро замерз и перебрался к остальным. На узкой спальной полочке лежали трое, а четвертый, сменяясь, ехал на одном сиденье с местным пассажиром. Водитель и его пассажир жевали листья какого-то местного наркотика чтобы не заснуть и не замерзнуть - машина медленно взбиралась все выше и выше, дождь сменялся туманами и облаками, но здешние реки имели каменные мосты, так что вытаскивать грузовик из грязи не приходилось. Именно в наличии этих мостов и заключалась вся разница между эфиопским "хайвеем" и прочими "простыми дорогами".
Японские часы Лекая в очередной раз отмерили высоту 3 000 метров над уровнем моря, когда мы свернули на север, не доезжая до деревни Dibe. Тут же начался затяжной спуск по размытой дороге - машину трясло, то одно, то другое колесо проваливалось в ручей или прыгало с острого камня. Этим итальянским грузовикам больше полувека! Как они выживают при такой эксплуатации? Спустились на 1000 метров, не встретив ни одной машины. Дождь остался наверху, стало жарко - на скалах вдоль дороги цветут растения, похожие на кактусы. Через час проехали поворот на аэропорт и начался новенький асфальт - специально для туристов, прилетающих посмотреть Лалибелу. Интересно, по карте аэропорт совсем рядом с городом, где же тогда мы еще успеем набрать 400 метров высоты? Но асфальтовая дорога начинает петлять, карабкается вверх по серпантину, вот уже далеко внизу мелькнула река и развилка дорог, вот с обеих сторон к машине подступают щеки скал... последний подъем и мы въезжаем сразу в центр поселка.
Приехали! Очевидно, мы одни из немногих белых людей, которые добрались до Лалибелы без помощи самолета. Но все же здесь к туристам привыкли, толпа ю-юкал поменьше, чем всегда, в магазинах знают английский, в кафетерии с холодными большими пончиками (по 1 быру за пончик) работает телевизор от спутниковой антенны. Но туристов немного - сезон дождей - не время для путешествий даже самолетом. В основном, приходят смотреть в говорящий ящик обитатели окрестных домов. Когда же я в последний раз видел телевизор? Ах да, точно, в Вади-Халфе, на севере Судана. Сколько дней прошло, но удивительно, по телевизору никто из нас нисколько не соскучился, так что пошли в другое кафе, где нам обещали мясо. Действительно, порция мяса даже в меню стоит всего четыре быра.
- А можно ли попросить у вас мясо без перца? - Интересуюсь у хозяйки.
- ??! Не поняла. Что Вы хотите? - Переспрашивает женщина.
- Мясо "не острое", без перца, можно?
- Мясо не бывает без перца. Как это оно может быть "без перца"?
Хозяйка кафе-гостинцы искренне удивлена моей просьбой, ведь мясо, по ее понятиям, изначально существует только в остром перченом соусе. Купили две бутылочки фанты, много белых булок и заказали две порции мяса "на пробу", на четверых голодных автостопщиков. Сергей Лекай, обмакнув хлеб в мясной бульон, покрякал, вспоминая Тибет. Олег Сенов, любитель острого, положил в рот кусочек мяса и безапелляционно заявил, что "Грил все равно это есть не сможет". Антон Кротов, со словами "в Индии и не такое едали!" сделал себе сэндвич, но, даже запивая фантой, смог съесть только пару кусочков. После первой тарелки сдался Олег, и только Сергей мужественно доел "мясо по-эфиопски". Пришлось заказывать у хозяйки пять литров кипятка и заваривать чай в своем котелке. Мы заплатили за кипяток 2 быра, а если бы заказывали чай, то платить пришлось бы 30 копеек за каждый стакан из-под "парового агрегата".
Вот она, та самая "голодная Эфиопия", которой нас пугали посольские работники в Хартуме и английские путеводители. Город Lalibela расположен на вершине горного хребта. Центральная площадь с главпочтамтом и зданием полиции находиться на высоте 2630 метров над уровнем моря, а все остальные улочки круто сползают вниз, и отдаленные предместья виднеются в облаках, как с борта самолета. Еще снимая с грузовика мокрые и грязные рюкзаки, я увидел на восточной окраине несколько белых домиков с блестящими жестяными крышами. "Это наверняка госпиталь, а там могут отказаться русские люди" - предположили мы и отправились вниз искать вписку. Вечерело, погода снова портилась, осмотр храмов следовало отложить на завтра. Улочки Лалибелы оказались настолько круты, что по ним впору карабкаться горным козлам, а не хрупким девушкам, поднимающим снизу вверх тяжелые емкости с водой. Подавляющее большинство местных жителей имели на ногах, в лучшем случае, шлепанцы из автопокрышек. Из одежды тело прикрывали чисто символические лохмотья, когда-то бывшие джинсами и майками. Независимо от высоты и погоды, для утепления использовались одинаковые темные одеяла неопределяемого из-за грязи цвета, которые оборачивались на манер пончо или плащ-накидки.
Позже мы узнали, что до прихода христианства здешние племена были вполне счастливы, имея из одежды только украшения и эти вот одеяла для сна. Но "добрые" проповедники-христиане "объяснили" дикарям, что голыми ходить "неправильно", что нужно носить одежду. Однако, эти проповедники до сих пор поставляющие сюда гуманитарную одежду "секонд хенд", забывают снабдить людей бесплатным мылом и стиральным порошком, да и горячую воду эти люди видят только в чайнике на древесных углях. Так что в не стираных, многократно залатанных лохмотьях обильно размножаются всякие паразиты и болезни. Инфекционные заболевания пышным цветом распространяются по этим деревням, а медицина, по большей части, доступна лишь богачам. Простым людям остается только умирать на улицах, показывая туристам свои гнойные раны, вздутые животы и безобразные культи, в надежде получить хоть копеечку "на жизнь", а скорее, на достойные похороны. На 10-20 деревень приходиться один госпиталь, построенный какой-нибудь "Норвежской христианской армией спасения", но квалифицированных специалистов все равно не хватает - люди с образованием не желают умирать от тех же болезней, что и их нищие пациенты.
Совсем новенький госпиталь построили в Лалибеле в год нашего приезда. Когда мы подошли к только что покрашенным воротам, то очень удивили охранника, но все же он пустил нас внутрь, отогнав палкой за ворота хелперов, ю-юкал и калек-попрошаек. Позвали англо-говорящих начальников. Госпиталь еще не принимал больных, так что вместо халатов на них были нарядные костюмы с галстуками - мы попали на праздничный банкет. Попросились поставить палатку на территории госпиталя, чтобы огородиться их забором от толпы любопытных, стоящих за воротами. Хорошо бы было еще помыться и постираться. Наши тела и одежды сильно загрязнились во время езды в кузовах самосвалов и в процессе лазания по мокрым грузовикам. Ярко-желтые футболки нашего спонсора "TRAVEL.RU" стали грязно-коричневого цвета, на плечах и спинах зияли дыры, даже мой желтый льняной костюм к тому времени перетерпел множество ремонтов, особенно живописные заплаты светились на локтях и коленях. Начальники сначала долго удивлялись нашему внешнему виду, потом долго совещались и спрашивали "почему не хотим идти в отель?", но все же разместили нас на крытой веранде, показав, где душ и туалет.
Как только мы умылись и переоделись, нас сразу пригласили на банкет. Праздновали, в основном, молодые парни и девушки, только что закончившие медицинские курсы и иные учебные заведения. Сначала начальник госпиталя сказал речь, потом по столам разнесли бутылки с пивом и фантой, щедро раздали инжерру, и наконец в большой кастрюле - куски мяса с капустой. О, чудо! Опровергая слова хозяйки ресторана, мясо оказалось не острым! Владеющие английским рассказывали о нашем путешествии, а остальные набивали желудки вкусной и безопасной едой. Олег Сенов принес гитару и, к всеобщему восторгу, мы даже спели пару песенок. После чего начальники ушли по своим делам, а молодежь стала играть в игру, которая у нас называется "фанты". Любители пива остались, остальные стирались и мылись горячей водой с помощью электронагревательных баков. Наш полуночный отход ко сну происходил под бдительным присмотром охранника с ружьем. Так я и не понял, охранял ли он госпиталь от нас, или охранял нас от эфиопов?
Охранник разбудил нас ровно в 8-00, но чая не предложил. Собрались, умылись, поднялись в город. Вчерашние хелперы, должно быть так и простоявшие всю ночь у ворот госпиталя, отвели нас к входу в церкви. Со дня своего основания эта тихая, огороженная от всего мира горами и бездорожьем деревня, называлась - Рох. Однажды, собирая дань, в нее заехал просвещенный, но набожный царь по имени Лалабела, правивший Эфиопией с 1190-го по 1228 год. По легенде, здесь ему приснился сон, в котором ему приснились уникальные храмы, высеченные из монолитных скал. Видимо, этот сон был навеян владыке рассказами о пирамидах египетских фараонов. Так или иначе, но царь решил прославить себя в истории и приказал соорудить здесь 11 величественных храмов, которые сохранились и по сей день. Нам неизвестно, слышал ли древний царь о существовании пещерного города Петра в Иордании, но, скорее всего, нет. Благодаря эфиопским храмам имя Лалибелы теперь связанно с одним из "чудес света", а благодарные монахи-летописцы окрестили в 13-ом веке эту деревню Лалибелой.
Средневековые эфиопские зодчие сначала сняли слой красной глины, обнажив лежавшие под ней вулканические турфы. Затем, врубаясь в скалы, они окапывали их траншеями и вытачивали контуры будущих святилищ, уходя все глубже и глубже под землю, как бы вырезая в каменных глыбах внутренние арки, колонны, своды и залы. Храмы не строили, а ваяли, словно статую, полую изнутри. В отличии от той же Петры, храмы Лалибелы не красуются над поверхностью, многие из них просто не видно, поскольку крыши церквей находятся вровень с поверхностью земли, а к их входам ведут узкие траншеи-щели, зачастую уходящие вглубь на 10-12 метров. Теперь Monolithic churches Lalibela объявлены "всемирным наследием", чтобы они не пачкались от дождей, на деньги ЮНЕСКО над ними сделали алюминиевые крыши на высоких стальных подпорках. Осматривать храмы иностранцам можно только за деньги. Наружный осмотр стоит 18 долларов с человека, посещение внутренностей - 36 долларов, фотографирование - за отдельную плату. Тупые охранники ничего не хотят слушать про православную Россию и наше путешествие. Наконец, показался главный настоятель всех этих храмов - толстый (как три простых эфиопа), важный человек, в бархатном малиновом одеянии, с разукрашенной самоцветами шапкой, с золоченым посохом и в окружении многочисленной свиты.
Григорий Лапшин (GriL) [gril_avp@mail.ru]
13/02/2003
Страницы:
1 2 3 4
|
|
