RSS
Котону
Самое худшее место для жизни в Бенине – Котону. Большой портовый город, по бенинским меркам настоящий мегаполис. В Бенине самый массовый вид транспорта – мотороллер. Если бы им был велосипед, было бы гораздо лучше. Воздух был бы чище. Но, как известно, даже в велосипедной Юго-Восточной Азии жители перешли на "велосипед с мотором", отчего большие города стали напоминать зловонную клоаку. По моим радикальным убеждениям, всякий мегаполис – хаотичное нагромождение человеческих особей, отравляющих друг друга выхлопными газами. Нет чтобы на природе жить, как нормальные люди, рассеявшись по местности, никому не мешая и никого не отравляя. Но все прут и прут в большие города в тщетной надежде, что можно именно в них жить "по-человечески", с телевизором, холодильником, ларьком с едой по соседству... Ладно, не слушайте антиурбанистические и антиглобалистские ворчания старого брюзги, и наслаждайтесь Бенином и вдыхайте выхлопной туман Котону!
В Котону мы задержались на одну ночь. Говорят, в городе происходит "бурная ночная жизнь", но я особо не питаю к данному феномену интереса ни в Африке, ни где бы то ни было, а посему ничего о ней сказать не могу. Отужинав неизменными макаронами (как универсальным блюдом, доступным поварам во всех без исключения бенинских отелях) и выпив откровенно хорошего бенинского пива (Guinness местного разлива), я еще раз поразмышлял о том, что путешествие в Африку – это путешествие во времени. “Back to USSR”. Официантка в гостиничной столовой была вульгарна и ленива, а повар безнадежно туп; оба они были удивлены и даже раздражены, что кто-то в восемь вечера заказывает у них ужин на несколько персон. Судя по их меланхоличным движениям, марихуанистая "ночная жизнь" Котону протекает нон-стопом даже здесь, в этих благообразных гостиничных пенатах, вдали от шумных портовых кварталов.
Утром мы выезжаем из Котону и несемся по прибрежной равнине в сторону Порто-Ново.
Порто-Ново
В Порто-Ново въезжаем через мост. Сразу видно, что город был столицей европейской колонии – над ним поднимаются башни церквей. Вся архитектура пронизана "колониальным" шармом начала ХХ века. Конечно, можно меня осудить за то, что я повсюду ищу этот "шарм", но пусть осуждающие оставят свою неуместную "политкорректность" при себе. Да, я собирал марки "колоний", оттого и люблю всё, что с ними связано, равно как и романтику эпохи Великих географических открытий. Что-то подсказывает мне, что "колониализм" был не во всём так безусловно плох...
Работорговля – это плохо. Об этом рассказывает музей Да-Сильва, расположившийся в самом шикарном здании города. Он был создан стараниями афробразильцев, вернувшихся в Дагомею после отмены рабства в Бразилии. Их возвращение можно назвать единственным эпизодом такого рода – негры из Америки с большой неохотой возвращались назад по двум причинам. Первая заключалась в том, что их уже никто не ждал – родственные связи были прерваны. Вторая была совсем банальна – недостаток средств для возвращения на прародину. Однако те бразильцы, что возвращались, были не самыми бедными. Рабы в Бразилии пользовались достаточно большой свободой, и многие впоследствии стали успешными коммерсантами. "Возвращенцы" построили в Порто-Ново церковь в эклектичном "бразильском" стиле, позже, правда, обращенную в мечеть.
Первоначально Порто-Ново назывался Аджао (Аджаше). Он был основан фонским вождем Теагбанлином (Атеагбалином) около 1610 года на берегу реки Веме, после междоусобной борьбы со своими братьями. Атеагбалин возглавлял племя фон под названием гунну, которое пришло с пограничной территории между Бенином и Того в дагомейскую область Аллада. В новом городе была основана "королевская династия", которая закончила свое формальное существование в 1976 году со смертью последнего "короля Порто-Ново" Алохинто Гбеффа, на заре социалистической эры в Бенине.
Королевский дворец в Порто-Ново (музей Онмэ) не производит впечатления королевского дворца в нашем понимании. Скорее он напоминает большой хутор. Короли Порто-Ново, сначала активно сотрудничавшие с португальцами во взаимовыгодном деле работорговли, а потом первыми в Бенине перешедшими под французский протекторат (1863 г.) и бывшие союзниками французов в борьбе против дагомейского царя Беханзина, жили скромно. Если они разочаровывались в жизни или верноподданные разочаровывались в них самих, они уходили в небольшую комнату, на двери которой висит знак "кирпич".
Там короли умирали от угрызений совести или от смертной тоски. Происходило это быстро. Скорее всего, для верности деля и убыстрения процесса в ход шел тот предмет, который и изображен на запрещающем вход знаке. Тоффа, последний "независимый" король Порто-Ново, похоронен тут же, в одном из залов дворца. Дворец состоит из нескольких внутренних дворов, в одном из которых есть даже купальня для особ королевских кровей.
Королю Тоффе стоит памятник рядом с кафедральным собором, построенным французами в начале ХХ века. Фигура Тоффы могуча (на памятнике), но неуместна, на мой взгляд. Он даже хуже гетмана Мазепы и героя украинского народа Степана Бендеры – он просто продал свою родину, и всё. Коллаборационист. Агент международного империализма. Иуда Искариот.
В Порто-Ново есть любопытный Этнографический музей. Он находится в здании колониальной постройки 1920-х годов. В музее можно познакомиться не только с бытом народа фон, но и с разными "шаманскими штучками", вроде системы гадания на ракушках каури. В музее большая коллекция йорубских масок "геледе". Эти маски надевались сверху на голову и изображали божеств, духов, животных и целые сценки из повседневной жизни. Представления с масками "геледе" проводятся весной. Все танцоры – мужчины, но изображают женщин. Это такой своеобразный ритуал в честь "женской сущности" во Вселенной. Нигерийские йорубы и бенинские фон – двоюродные братья, поэтому ритуалы и представления о мире у них схожи.
В Порто-Ново мы захотели купить настоящий антиквариат. Столица, как никак. Вокруг нас все время крутился дяденька, выполняя функцию добровольного помощника нашего гида. Его добрая воля подогревалась ожиданиями, что мы купим что-нибудь в его "антик-шопе". По окончании всех культурных мероприятий мы нанесли ему визит вежливости.
Живет он в городской квартире на первом этаже трехэтажного дома. Комнаты довольно просторны. Санузел большой и довольно чистый. Одна комната превращена в склад старых вещей. Там пахнет паутиной и древностью, как пахло на наших старых чердаках до той поры, пока антиквары не бросились искать на них "старьё". Деревянные скульптуры и маски свалены в кучу вперемешку со сломанной мебелью. Рыться во всем этом уже не было желания; мы купили несколько бронзовых фигурок и откланялись.
28/07/2008