|
- Ну, что, доктор!?? - Спросили мы почти хором.
- Ну что... один уже готов. - Мрачно сказал доктор консулу, снимая с руки перчатки и кидая их в мусорное ведро.
- Как доктор? Он же еще пять минут назад был жив! Неужели ничего уже нельзя сделать?!
- Малярия, как минимум. - Продолжал доктор свой доклад консулу. - Лимфаузлы расширенны, лихорадка, липкий пот. Я и без анализов уже вижу. Что делать будем? Консул молчит.
- Доктор, а нельзя ли его прямо сейчас в Балчу отвезти? Может, спасут?!
- Спасти-то спасут. Только кто платить будет? - Опять к консулу.
- Но у него же есть деньги. Ведь если вопрос жизни - глупо экономить.
- Ладно, везите. - Нарушил, наконец, молчание консул. - Я позвоню в Балчу, и сообщить "новость" послу я возьмусь сам лично.
Нас быстро укололи в плечо одноразовой прививкой. Я и Антон погрузили Григория в машину доктора и отвезли в ту же самую палату, откуда три часа назад выписался Юра. Тем временем, "хозрасчетные" врачи ругались с посольским доктором, даже не давая мне вставить слово:
- Кто за него будет платить? - Спрашивал дежурный по приемному отделению.
- А я почем знаю?! Мне сказали привезти, я и привез. - Разводил руками их коллега из посольства.
- Только сегодня одного вам вернули, а тут еще второго привезли...
- Я ничего не знаю! - Посольский доктор старался побыстрее уехать. - Звоните послу, пусть он решает, что со вторым делать.
Решив отложить "денежный вопрос" до прихода в сознание самого больного, мы с Антоном поспешили в католическую церковь, опасаясь, как бы не пришлось привезти сюда третьего. Сергей лежал на скомканной кровати в одноместном номере. Монахи не разрешили селиться по двое, а других свободных комнат не было. Простыня была мокрая от пота, характерная для малярии лихорадка - бросает то в жар, то в холод. Сейчас Сергей кутался в куртку и в одеяло - его знобило.
- Собирайся, поехали в Балчу.
- Нет. Я отлежусь и к завтрашнему дню все пройдет, у меня так уже было в Дамаске.
- Нет уж. Гриша уже "отлежался" - чуть на глазах у консула не умер. А что мы твоей жене скажем, если завтра уже будет поздно?
- У меня сегодня нет сил. Я отлежусь до завтра. Я пью таблетки.
- Ты хоть ходить сам можешь? Ты же тут один остаешься! Лучше мы поможем тебе добраться до врачей сегодня.
- Меня монахи навещают несколько раз в день...
- Поехали в госпиталь, пока не поздно...
Но, подобно Григорию, Сергей, по совершенно непонятным мне причинам, отказывался госпитализироваться. Решили, что если завтра утром Сергей не появится в госпитале сам, то мы приедем за ним на такси.
Утром я отвел сдавать анализы Кротов и Сенова. Захожу в палату к Кубатьяну: "Как там наш больной?" Гриша лежит под капельницей, улыбается до ушей и читает газету "СПИД-Инфо". На подоконнике громоздятся бутылки с морсом, пакеты с бананами и апельсинами... русские люди уже навещали его. Я хотел сфотографировать больного, читающего газету под капельницей, но Гриша прикрылся и лица не фотографии не видно. Пока завтракали и мылись в прачечной у Лили, приехал Сергей Лекай с температурой +37. У меня уже не хватило нервов хлопотать за третьего больного - отправил Сергея в нужный кабинет вписываться в палату к Грише самостоятельно. Сегодня вся столица Эфиопии празднует приезд олимпийской сборной. На олимпиаде в Сеуле эфиопские марафонец завоевал золотую медаль. В госпитале меня даже познакомили с родным братом этого бегуна, который работает, кажется, в котельной. Город украсили к приезду героя. На всех центральных улицах вывесили флаги и приветственные транспаранты. Портреты бегуна размером в десятки метров украшают здания на центральной улице. Движение в городе парализовано - вместо 25-ти минут от Балчи до посольства ехал автостопом полтора часа. По городу разъезжают грузовики, молодые люди в кузове которых скандируют имя марафонца и машут флагами. Даже пассажиры в рейсовых автобусах поют песни, обнявшись за плечи.
Дела дипломатические. - Неожиданная русская вписка. - Дела визовые. - Снова в госпиталь. - Замены в наших рядах. -
Мы сдали документы в посольство Кении. В понедельник, в случае положительного ответа из Найроби, нам обещали месячные визы за 50 долларов. Вечером долго беседовал с нашим консулом. Поговорили о больных и самолетах, о дорогах и визах. Узнал телефоны и адреса посольств ЮАР, Ботсваны, Малави, Мозамбика, Замбии и Зимбабве. В Москве мы делали визы только до Эфиопии, ибо не было уверенности в прохождении суданско-эфиопской границы. Теперь нам предстояло сделать в Аддис-Абебе визы Кении и Танзании, а так же большинства других африканских стран, ибо только здесь есть посольства ВСЕХ африканских государств, т.к. именно в Аддис-Абебе находиться штаб-квартира "международного африканского союза". Консул, "по секрету", сообщил мне, что посол РФ водит дружбу с послом Кении, и грозится позвонить своему другу, чтобы нам не давали визу Кении. Чем мы вызвали такое враждебное отношение к нам со стороны посла, что он опускается до таких "мелких пакостей"? Ведь посол занимается политическими контактами, а работа с гражданами - дело консула. Возможное противодействие к нам со стороны главного представителя России, меня очень озадачило.Может кто из сотрудников МИДа, прочитав эту книгу, захочет разъяснить мне ситуацию на будущее?
На следующий день в "русской палате" инфекционного отделения опять перемены - с капельницей лежит Сергей, а возле его кровати сидит на стуле сидит поправившийся Гриша. Юра заказал "маниграммой" деньги на самолет, консул делает ему справку, "заболевшего работника МИДа", что позволит удешевить билет на 25%. Но это только на рейс Аэрофлота. А российские самолеты перестали летать в Эфиопию, как только мы перестали строить здесь социалистическую республику. Так что скидка будет распространятся только от Каира до Москвы, а вот лететь до Каира Юре придется за полную стоимость билета компании "Cairo-Airways".
На следующий день врачи сказали, что у всех, сдавших анализы, обнаружены в кишечнике амебные цисты. Это значит, что мы переболели тяжелым африканским заболеванием, типа дизентерии. Чтобы вывести амебу окончательно, нам велели купить в аптеке антибиотик. То, что в данный момент в нашей крови не обнаружили малярийных тел, еще ничего не значит. Возможно, что вредный микроб затаился в других органах и размножится в крови позже. Вон, Гришу уже дважды лечили от малярии "по типичным признакам", хотя в крови малярию ухватить "не успевают". Приступы жара и холода объясняются как раз тем, что малярийные плазмодии то размножатся в крови, то исчезнут до следующего приступа. Лекарство для профилактики малярии, купленное нами еще в Каире, в Эфиопии уже не действует. Единственное средство, которое помогает в 85-ти процентах случаев - таблетки "Fansidar". Для профилактики пьем по одной таблетке в неделю, а в случае появления первых признаков заболевания (понос, температура, "простуда") нужно выпить сразу три таблетки. Хотя это вредно для печени, есть шанс выкарабкаться без капельницы. С помощью внутривенных вливаний, в госпитале уровня Балчи вылечивают 95% случаев, а вот в деревнях такого сервиса нет даже за деньги. Но самые опасные районы мы уже проехали - в южных провинциях Эфиопии малярия встречается реже, чем на севере. Уже несколько раз я посещал Российский Культурный Центр, надеясь поговорить с директором. Но Михаил Александрович каждый раз сказывался то уехавшим, то больным. Других русских людей в РКЦ я пока не видел. В кафетерии о России напоминают только картинки на стенах. В выставочном зале поет песни какая-то религиозная секта. В библиотеке нет ни одной русской газеты, а единственный телевизор директор забрал к себе в квартиру.
Григорий Лапшин (GriL) [gril_avp@mail.ru]
03/04/2003
Страницы:
1 2 3 4 5 6
|
