RSS
Страницы: 1 2
Теперь, после того как мы детально ознакомились со всеми этапами около-слоновьего окружения и бумажного производства, стоило пройти в апартаменты этих гигантов, то есть, собственно, в приют. Гид покорно кивнул, привел нас на территорию, а там заартачился, требуя вознаграждения в тысячу рупий за свои гид-отные услуги. Был бы он приятным человеком, каким оказался несколькими днями позже другой цейлонский гид, мы бы не пожалели и большей суммы, но поскольку он таскал нас не только по интересным для нас, но и по интересным для него в нашем сопровождении местам, то вместо денег он получил лишь заверения в том, что наши усилия по продвижению слоновьего приюта в Пиннавеле стоят неизмеримо дороже, тем более что мы его не нанимали, а он сам с деланной радостью предложил нам свою помощь. Тут гид обиделся и выдвинул крайне неожиданное и забавное условие из серии "с паршивой овцы хоть шерсти клок", а именно потребовал сфотографировать меня вместе с ним, как будто это меня к чему-нибудь обязывало. Удостоверившись, что на фотографии он получился, несносный гид скроил противную мину и отчалил восвояси. Вот, полюбуйтесь на этот образчик коммерциализированного ланкийца:
А на территории приюта освежившиеся купанием слоны занимались вторым из двух важнейших дел, занимающих все их свободное время. Они кушали. Хоть температура в Ланке и близка к слоновьей, на обогрев этих громадных организмов с хоботом требуется все еще очень много калорий, которые растительная пища может предложить в довольно скромном количестве. Потому объем пищи, поглощаемой любыми травоядными относительно своей массы, огромен. Вспомните, чем занимается с утра до вечера обычная домашняя корова, например. С учетом же размеров самого слона этот объем вообще потихоньку стремится к бесконечности.
Помню, читал я в юношестве книгу Александра Кондратова, в которой этот известный популяризатор науки всерьез просчитывал шансы травоядных динозавров дожить до нашего времени в укромных дебрях Центральной Африки (сообщения подобного рода оттуда периодически поступают). И, к разочарованию охваченного экспедиционным пылом юного читателя, автор уверенно утверждал, что шанс этот нулевой, ибо слон поглощает огромное количество пищи, динозавр весит столько же, сколько двадцать слонов, для поддержания популяции нужно не два, а несколько десятков животных как минимум, и они сожрали бы все африканские леса давным-давно. Единственное, чего не учел Кондратов, это тот факт, что динозавр - существо холоднокровное, в теплом климате вообще не требующее источника внутреннего обогрева, а потому ест он примерно столько же, сколько и слон, а не в двадцать раз больше. Конечно, это ненамного увеличивает шанс жителей Африки встретиться утром с динозавром, я все это пишу исключительно ради научной справедливости...
Слоны старались вовсю. Если кто и достоин в Ланке звания и золотой звезды "Герой Социалистического Труда", так это обычный пиннавельский слон, ибо трудится он на благо процветания бумажной промышленности своего приюта, отдавая на этой работе всего себя. Вы бы видели, с какими нечеловеческими (пардон!) усилиями слон поглощает положенный ему дневной рацион! Пальмовые веера, лежавшие перед каждым из больших слонов - субстанция на редкость жесткая и даже колючая, но, наверное, именно эта волокнистая биомасса - та самая "руда", которая потом, после "переплавки", позволит достичь оптимальной жесткости и красивой текстуры директорских визиток и гостиничных люстр.
На слона было откровенно жалко смотреть. Пытаясь затолкать хоботом себе в рот это исчадие зеленого ада, нипочем не желавшее не только ломаться, но и сгибаться, коловшее слона в зоне от хобота до ушей и норовившее проткнуть ему оба глаза одновременно, слон дико щурился, на морде его застыло брезгливо-страдальческое выражение, словно у попавшего в вытрезвитель кронпринца, а из глаз текли целые потоки слез. Только прожевав длиннющий пальмовый лист, сгодившийся бы для кровельных работ, слон с опаской открыл глаз, тяжело вздохнул и потянулся хоботом за следующим зеленым кошмаром. Да уж, незавидна доля этих большеухих серых тружеников Пиннавелы... Странно, что они, постоянно пребывая в условиях такого жесточайшего стресса, не озлобились против пичкающих их этой колючей гадостью людей, а продолжают стоически выполнять свои обязанности.
Хоть самые крупные слоны и прикованы за ногу цепью к гарантированно неподвижным деталям ландшафта вроде камней или толстой железной ограды, эти меры безопасности - вещь лишняя. Маловероятно, чтобы цейлонский слон поднял свой линялый рыжий хобот на человека. Мелкие конфликты иногда случаются, но виноват в них всегда человек, не слон. Например, отдельным представителям нашего биологического вида порой бывает невтерпеж поставить над слонами небольшой эксперимент по изучению их поведения в дурацкой ситуации. С этими исследовательскими целями туристы дергают и таскают слонов (на всякий случай небольших) за хвосты, уши и другие неосторожно подставленные части слоновьего организма. Почуяв насилие, слон принимает оборонные меры. У этих исполинов такие меры сводятся к отмахиванию головой или пиханию боком, но даже такие несложные оборонительные приемы дают прекрасный эффект с учетом массы слона и даже слоненка. На моих глазах один провокатор, идиотски хихикая, потянул маленького слоненка за ухо. Слоненок обиженно и коротко протрубил и тряхнул головой. "Исследователя" он при этом стряхнул метра на три, где тот сел на пятую точку и начал очумело вращать головой, продолжая глупо хихикать, но уже в другой тональности. Никакого продолжения атаки слоненок не предпринял - его задачей было избавиться от назойливого человека, а не причинить ему вред. Тем временем другой слоненок шел куда-то по своим делам, но натолкнулся на стоявшую спиной девушку, как раз изготовившуюся сделать с помощью мобильного телефона бессмертный и обреченный на многовековую славу кадр, который должен был увековечить ее подругу в легкомысленной позе на фоне слонов. Слоненок, натолкнувшийся на застывшее посреди дороги препятствие, остановился, немного подумал, засопел, упрямо нагнул голову и снес барышню с дороги подобно бульдозеру. И вот тут уже шедевральный кадр мог бы сделать я, если бы держал камеру наготове, потому что две юных блондинки непонятной нацпринадлежности слились в единый клубок, из которого в ритме замедленной съемки куда-то вбок летел мобильный телефон... Слоненок, к чести его будь сказано, нимало не злорадствовал, увидев причиненный эффект, а просто пошел дальше. Зато окружающие злорадствовали вполне явно, причем в этом конфликте явно принимали сторону слоненка, так что юным девам ничего не оставалось, кроме как распутаться друг от друга, гордо вздернуть подбородки и с чувством собственного достоинства проследовать подальше от невежественных слонят, не умеющих ценить женскую красоту и позволяющих себе такие бескультурные выходки.
Последний аттракцион, который мы посетили в слоновьем приюте - это кормление слонят. В небольшом загончике неподалеку от главного входа суетились и шалили два совсем маленьких крохи. Маленьких, естественно, по возрасту, а не по размеру, потому что каждый из них был размером с пони. Но было им от роду максимум несколько недель. Мы думали, что аттракцион "кормление слонят" состоится именно с их участием, но оказавшийся поблизости сотрудник приюта объяснил, что этих несмышленышей уже кормили, а теперь будут кормить слонят не младенческого, а детсадовского возраста.
Малыши были, в отличие от взрослых слонов и даже подростков, покрыты симпатичнейшим младенческим пушком. Взрослые слоны почти полностью утрачивают волосяной покров, остающийся лишь редкой щетиной, а шевелюры малышей можно было даже расчесывать на пробор. Причем, что характерно, на макушке они были брюнетами, а снизу почему-то имели рыжую бороду, как у ирландского боцмана из морских романов. Пушистиков очень-очень хотелось погладить. Почему-то казалось, что их шерстка должна быть очень мягкой и приятной на ощупь, как у колли или золотистого ретривера. Улучив момент, когда игравшиеся слонята оказались у самой ограды, я протянул руку и погладил одного из них по спине. Одна-а-ако... Из этой "мягкой младенческой шерстки" вполне можно было бы делать сторожок для удочки или струну для бас-гитары, а ощущение было таким, словно я погладил новогоднюю елку. Да еще слоненок наорал на меня благим матом: не трогай, мол, маленьких. Голос у слоненка, несмотря на его совсем юный возраст, под стать "младенческому пушку", и такой оглушительный басистый рев сделал бы честь самому крупному тепловозу Шри Ланки. Тут мы окончательно убедились в том, что главного цейлонского зверя не только за уши не тягать не стоит, но и вообще лучше не трогать. Цейлонские цари зверей фамильярностей не любят.
В это время немного в стороне послышалось явное туристическое оживление. Действо "кормление слонят" началось.
Слонятами, впрочем, назвать тех здоровенных зверюг, которые пришли подкрепиться молочком, могли только служители приюта, помнившие их с тех времен, когда они еще носили свои черно-рыжие младенческие пуховики. Теперь это были уже вполне сформировавшиеся слоны, возраст которых выдавал только озорной блеск глаз и то, как они жалобно открывали беззубую пасть, выклянчивая свою порцию еды.
В природе слонихи кормят своих отпрысков до пятилетнего возраста, и тот громадный недоросль, который подлежал кормлению, был как раз четырех лет от роду. У него уже даже пробивались бивни (наверное, только это и мешает слонихам кормить своих детей до достижения пенсионного возраста). Слоненок открыл ярко-розовую пасть, закатал вверх хобот и зажмурил глаза. Причем зажмурил не обреченно и мучительно, как его старший коллега, мужественно боровшийся с пальмовой ветвью далеко не Каннского кинофестиваля, а зажмурил блаженно и предвкушающе. Теперь было отчетливо видно, что это, несмотря на его габариты, все еще сущий ребенок.
Усатый служитель затолкал слоненку в рот двухлитровую стеклянную бутыль, увенчанную соской устрашающих размеров, затем в воздухе раздался громкий чмок, очень сильно похожий на тот звук, что издает недавно прочищенная ванна, всасывающая остатки воды, и пустая бутылка была вытащена из слоненка. На все про все ему потребовалось ровно полторы секунды. Сглотнув, слоненок снова закатал хобот, зажмурился и открыл рот, дрожа от нетерпения. За следующую минуту в той же прорве и с тем же звуком исчезло еще несколько бутылок молока, причем последнюю скормил не служитель, а какой-то турист, купивший это право за незначительную сумму, значившуюся в прейскуранте. После этого слоненок был изгнан, хотя он и продолжал закатывать хобот, открывать рот, жмуриться и даже оскорбленно гудел. Его место занял другой такой же великовозрастный недоросль, а мы начали собираться в дальнейший путь.
...Солнце с привычной стремительностью падало за горизонт. Маленький слоненочек в три человеческих роста жалобно ухал, выпрашивая у сотрудника еще молочка, огромный слон отчаянно морщился с пальмовой веткой во рту, а суетливый служитель спешил убрать за другим гигантом большую порцию сырья для бумажной фабрики. В лучах заходящего солнца пух на слоновьих младенцах приятно золотился, поднимались и опускались хоботы, и в воздухе пахло не только слонами, но и умиротворением. Было видно, что владыкам дикой природы острова хорошо в этом приюте, и они ничуть не жалеют, что их престол давно и прочно занял человек...
08/04/2014
Страницы: 1 2