|
Утро выдалось пасмурным и мрачным, и мы посвятили его скитанию по бесконечным лабиринтам Гентинга, образованным многочисленными отелями и казино, пристроенными вплотную друг к другу. Ничего радующего глаз найти так и не удалось, и даже местный "Theme Park", диснейленд, оказался каким-то безжизненным. Впрочем, к обеду мы покинули мрачный притон, и автобус доставил нас в аэропорт, откуда мы вылетели в сторону острова Лангкави, расположенного у северо-западного побережья континентальной части Малайзии, обнадеженные мыслями о том, что скоро увидим море. Жизнь потихонечку начинала налаживаться. Затемно добравшись до отеля - а темнеет в таких широтах всегда ровно в 6 и практически мгновенно, - мы плотно поужинали какими-то весьма абстрактными морепродуктами, идентифицировать которые из-за малазийской любви к использованию обильного количества специй удавалось далеко не всегда. Автору, давно питающему слабость к китайской и индийской пище, сей факт не приносил особого разочарования, за исключением тех случаев, когда речь шла о крабах - потратив изрядные усилия на расчленение тщательно защищенного природой деликатеса, добравшись наконец до редких кусочков мяса краба, бывает довольно грустно обнаружить там "все тот же карри".
Будучи не в силах устоять перед соблазнами долгожданного моря, мы отправились купаться на ночь глядя, предварительно, для очистки совести, уточнив у подбросившего нас до коттеджа водителя электрокара, что нас не покусают акулы, и начисто проигнорировав что-то, что он в ответ пробормотал про "jelly fish". Море оказалось спокойным, мелким почти как Финский залив, и мы, неторопливо бултыхаясь среди флюоресцирующего планктона, забавно подсвечивающего движущиеся руки и ноги, почти доплыли до островка, расположенного в нескольких сотнях метров от берега. Следующий день мы провели на небольшом острове среди кораллов, куда нас доставил паром, занимаясь дайвингом и просто ныряя с маской, рассматривая изумительной красоты кораллы и кишащих в невероятном количестве разноцветных рыбок. Обычный обед из морепродуктов на этот раз с трудом лез в глотку, вызывая некое чувство вины перед теми морепродуктами, среди которых мы только что плавали, и которых можно было разглядеть в воде, сквозь решетчатый пол платформы. Морепродукты, к слову сказать, оказались довольно мстительными - моего приятеля покусала маленькая злобная рыбка, а меня, во время погружения, изрядно обожгла медуза. Позже, гуляя по пляжу, где мы беззаботно купались накануне ночью, я через каждые 10 метров с ужасом натыкался на огромных размеров медузу, потирал больную руку и вспоминал слова водителя про "jelly fish". Впрочем, неприятные инцидент с медузой не отбил во мне желание купаться в море, и я все равно предпочитал его гостиничному бассейну, пусть даже последний и был снабжен барной стойкой, весьма удобно расположенной прямо в воде.
В соответствии с островной легендой, пару сотен лет тому назад жители Лангкави допустили роковую ошибку, казнив юную красавицу Масури, супругу местного губернатора, по подозрению в прелюбодеянии, свершенном с заезжим поэтом. Масури была крайне расстроена тем обстоятельством, что помирать приходится ни за что ни про что, и категорически заявила всем собравшимся на казнь что невиновна, пристращав разного рода лишениями, грозящими островитянам на протяжении семи поколений, в случае ее невинной смерти. Не замедлившая пролиться кровь красавицы оказалась белого цвета, что подтвердило ее алиби, так что последующим семи поколениям островитян ничего не оставалось, кроме как смиренно терпеть обещанные невзгоды. В начале 80-х, однако, по всем подсчетам срок проклятия истекал, и поэтому Лангкави был объявлен зоной беспошлинной торговли и стремительно начал путь к своему процветанию. Местное население, традиционно промышляющее ловлей рыбы и возделыванием риса, радушно принимает хлынувших на остров туристов, а неказистые глинобитные хижины и просто деревянные шалаши в местных деревушках потихоньку уступают место кирпичным домам. Прибрежная лачуга под названием Reggae Pub, в которой мы неизменно проводили вечера, сбегая из значительно более респектабельного, но при этом не такого живого и колоритного, отеля, была заполнена самой разношерстной публикой: деревенской молодежью, молодыми европейцами, снимающими за гроши комнату у местных, лохматыми и загорелыми серферами. Немолодой англичанин, пребывающий уже в той философско-меланхолической стадии опьянения, когда люди неизменно начинают рассуждать о политике и религии, поведал нам, что однажды случайно оказавшись на Лангкави он влюбился в остров и понял, что жить должен тут - вернулся, женился на малайке и теперь наслаждаясь растительным образом жизни среди вечного лета, пальм, моря и песка, наконец таки почувствовал себя счастливым. На прощание англичанин пообещал нам, что мы обязательно сюда еще вернемся - и, почему-то, захотелось ему поверить.
Далее наш путь лежал на Сабах, малазийскую часть острова Борнео. Остров встретил нас не очень гостеприимно - нудной разборкой в аэропорту, вызванной пропажами из багажа наших спутников, и проливным дождем, впервые за неделю пути напомнившим нам о том, что ноябрь в восточных частях Малайзии считается сезоном дождей. Впрочем, позже мы обнаружили, что дожди бывают лишь по ночам, и, таким образом, не приносят особого беспокойства, а инцидент с багажом остался единственной неприятностью на протяжении всей поездки. К чести малазийцев надо отметить, что уличная преступность у них отсутствует как класс, а Куала-Лумпур считается одной из самых безопасных столиц мира.
Сабах оказался в наименьшей степени затронут теми бурными переменами, которые последние несколько десятков лет происходят в Малайзии. Значительная часть его жителей предпочитает вести образ жизни, веками присущий их предкам - племена рыбаков селятся прямо на воде, в огромных деревнях, состоящих из пристроенных вплотную друг к другу деревянных лачуг на сваях. Люди на протяжении многих поколений рождаются на воде, проводят всю свою жизнь на воде, ходят в церковь и в школу на воде, женятся и, переходя из дома в дом, по несколько дней празднуют свои праздники на воде, и только после смерти находят покой в земле какого-нибудь прибрежного холма, о чем проплывающих мимо по реке уведомляет цветная ленточка на ветке дерева. Причиной пренебрежительного отношения к цивилизации, которая принесла рыбакам, пожалуй, лишь моторы на их каноэ, телевизоры в их хижинах, и - в тех местах, куда в свое время добрались христианские миссионеры из Европы - рисовую самогонку, едва ли может быть бедность. Многие племена весьма зажиточны, и их образ жизни скорее продиктован желанием быть ближе к природе и к предкам.
Девственная природа Борнео - непроходимые тропические джунгли, мангровые заросли и многочисленные горные речки, вкупе с романтическим образом жизни аборигенов, делает остров весьма популярным для "экологического туризма". Наше знакомство с природой Борнео оказалось весьма поверхностным, по причине ограниченного времени и специфики состава группы, и состояло из прогулки по окрестным островам, речке и джунглям. Самые позитивные воспоминания остались от рафтинга - сплава на надувных резиновых плотах по горной речке. Не то чтобы этот вид спорта был недоступен у нас дома, речек с бурным течением в области предостаточно, однако в Малайзии рафтинг не обязательно носит экстремальный характер из-за значительно более комфортной температуры воды. Малайзийские традиции подразумевает, что, сплавляясь по речке, надо непременно горланить какую-нибудь песню, поэтому мы худо-бедно обучили нашего малайского инструктора нескольким строчками из "Стеньки Разина", а сами освоили какую-то несложную малайскую песенку. На относительно спокойных участках реки мы с удовольствием придуривались, выпадая из рафта и сплавляясь сами по себе, переворачивая рафт и беря соседние рафты на абордаж.
В Куала-Лумпур мы возвратились как раз вовремя, чтобы успеть на один из многочисленных индуистских праздников с непроизносимым названием. Храм Batu Cave, куда многие индусы направились по случаю праздника, расположен в пещере гигантских размеров. Лестница из нескольких сотен ступенек, видимо, призванная наглядно продемонстрировать прихожанам, что путь к Богу нелегок, пестрила празднично разодетыми индусами. По слухам, Бату Кейв населен дикими обезьянами, позволяющими себе порой весьма фамильярное отношение к посетителям, однако, по всей видимости, большой наплыв народа на праздник обезьян распугал. Малайзийцы, как мне показалось, весьма оптимистично относятся к разнообразию религий, распространенных в стране - в конце концов, практически каждый день можно найти себе какой-нибудь праздник, было бы соответствующее настроение. На грандиозную вечеринку по случаю праздника, устроенную на площади у национального театра, приехали далеко не только индусы. Уличные музыканты с экзотическими инструментами, разодетые в народные одежды неопределенной принадлежности, играли музыку, в которой я, прислушавшись, узнал Black and Magic Woman, на сцене напевали что-то индийское, а в толпе встречалось много людей в мусульманской одежде. Ближе к вечеру приехал даже премьер-министр, тоже, между прочим, мусульманин.
Прямо с вечеринки мы направились в аэропорт и вылетели обратно в Ташкент, а затем и в Москву. 15 ноября в Москве выпал первый снег, и разглядев печальные заснеженные равнины на подлете к Шереметьево, я впервые в жизни испытал желание угнать самолет.
Андрей Косяков
09/05/2002
Страницы:
1 2
|
|
