Лаос

RSS Обсудить

Французские колонизаторы, жившие на Индокитайском полуострове в течение многих десятилетий, придумали очень меткую поговорку, хорошо отражающую натуру всех трех народов, населявших Французский Индокитай: "Вьетнамцы сеют рис, кхмеры смотрят, как они это делают, а лаосцы слушают, как он растет". Смысл этого высказывания хорошо понятен, когда видишь все три страны - Вьетнам, Камбоджу и Лаос - в одном путешествии. Действительно, вьетнамцы постоянно заняты делом, у каждого какой-нибудь бизнес, каждый что-нибудь да продает. Жители Камбоджи, кхмеры, ленивы и бедны, и бедность отбивает у них желание работать, а лень не дает разбогатеть - замкнутый круг в чистом виде.

Что касается лаосцев, то буддийская философия сделала их абсолютно равнодушными к внешним проявлением жизни. Словно и не было на свете ни девятнадцатого века с его автомобилем и электричеством, ни двадцатого с компьютерами и полетами в космос, да и на двадцать первое столетие лаосцу - с высокой колокольни. Он находится в созерцательном настроении, живет от заката до рассвета, от весны до весны, от посева риса до его уборки. В стране огромное множество монахов: религия предписывает каждому мужчине хотя бы несколько лет жизни отдать служению в монастыре, и лаосцев это устраивает как нельзя лучше. Монахи медленно передвигаются по дорогам страны, столь же медленно несет течение их лодки по Меконгу, а по вечерам они сидят на холме возле своего монастыря, провожая очередной день, или в крайнем случае бьют в барабаны, чтобы создать в этой стране тишины и штиля хоть какой-нибудь шум.

Спокойствие лаосцев дополняется их немногочисленностью. В стране проживает около 5 млн. человек - в 2 раза меньше, чем в Камбодже, и в 15 раз меньше, чем во Вьетнаме. Поэтому улицы в этой стране пусты, городов немного, и большую часть территории занимают горы. Сами лаосцы не особенно напрягаются по этому поводу, довольствуясь жизнью на узкой полосе земли вдоль Меконга и отдавая остальную часть страны многочисленным горным племенам.

Ни история, ни география, ни даже недра страны не содержат ничего исключительного. В свое время французское правительство, завоевав Лаос безо всякого сопротивления местного населения, приказало своему здешнему губернатору составить доклад о том, что есть в стране такого, что могло бы принести пользу Франции. По итогам тщательного изучения страны губернатор написал очень подробный и исчерпывающий документ, который констатировал следующее: население Лаоса не производит никакой продукции, которую можно было бы продать; полезных ископаемых в стране не существует; стратегических дорог нет, а Меконг абсолютно непригоден для крупных судов, потому что мелко. Исторических памятников и достопримечательностей, имеющих культурную ценность, сравнимую с Ангкором в Камбодже или Баганом в Бирме, здесь тоже не нашлось.

Получив подобный доклад, французское правительство крепко задумалось, а нужен ли вообще ему Лаос, и если нужен, то для чего. В этих раздумьях озадаченные колонизаторы и пребывали вплоть до 1952, когда Лаосу была предоставлена независимость. По этой причине в стране никогда не было большой колонии европейцев, и многие жители, думаю, так никогда и не узнали о том, что их земля принадлежала Франции.

Столицей Лаоса является город Вьентьян, стоящий на Меконге в центре страны. На другой стороне реки уже начинается Таиланд, и для сообщения между соседями тайцы построили через нее т.н. "мост Дружбы". Меконг пересекает всю страну с севера на юг, но это до сих пор единственный мост через него - вся остальная страна использует паромные переправы и чувствует себя отлично.

Вьентьян содержит сравнительно мало туристов и относительно небольшое количество достопримечательностей. Возможно, когда-то здесь их было побольше, однако в истории Лаоса захватов и разрушений было уж слишком много. Дело в том, что Лаос из-за своей малонаселенности и отсутствия плодородных земель редко имел возможность создать собственное государство, и чаще всего становился ареной дележа земель между соседними, более могучими Вьетнамом и Таиландом. К концу 18 века Таиланд окончательно закрепил эти земли за собой, однако от нечего делать Вьентьян несколько раз восставал - и каждый раз это заканчивалось полным разграблением и преданием огню города. В последний раз свирепость тайской армии Вьентьян испытал в 1828 году, когда в городе были разрушены все без исключения и дома и практически все храмы, за исключением тех, которые тайцам напоминали свои собственные творения.

Одним из таковых, и поныне красивейших храмов столицы Лаоса остается Ват Си Сакет (Wat Si Saket). Этот старейший из сохранившихся храмов Вьентьяна тайцы по странному стечению обстоятельств пощадили во время своего последнего погрома, а потому сохранилась и его самая главная особенность - по всей внутренней стене, окружающей главное здание храма, тянутся бесчисленные маленькие ниши, в каждой из которых стоит по две фигурки Будды. Часть из них уже истлела от времени, однако тем не менее мы не нашли ни одной из 2000 ниш, где бы фигурок не было. Несколько комнаток, выбитых в стене, также вмещают деревянные, бронзовые, каменные фигуры Будды - стоящие, сидящие и лежащие скульптуры навалены в беспорядочные кучи, потому что от количества Будд в храме Ват Си Сакет не только не просыпается религиозных чувств, напротив, вскипает странное беспокойство. Всего их в монастыре насчитывается 6840. Приходит в голову мысль, что если бы все эти фигурки сейчас выбросили в продажу на главный вьентьянский рынок Talaat Sao, это подорвало бы всю экономику Лаоса и близлежащих стран.

Еще одним подражанием тайской архитектуре является Хо Пха Кео (Haw Pha Kaew), или Храм Изумрудного Будды. Когда-то он был главной молельней королевской семьи, но после прихода к власти коммунистов в 1975 году король "добровольно передал все свое состояние лаосскому народу", а сам, тоже добровольно, удалился в изгнание, и где он сейчас, никто не знает. А в храме Изумрудного Будды основан музей. Интересно, что в этом музее можно найти Будд любого вида, но вот изумрудного среди них как раз-то и нет. Дело в том, что в 1565 Изумрудный Будда был перетащен со своей родины, из города Чианг Май (нынешний северный Таиланд) во Вьентьян, так как король Чианг Мая унаследовал Лаос и перебрался сюда жить. Понятно, что тайцам в Чианг Мае не слишком понравилось, что их лишили самой главной городской святыни. Затаив злость, они ждали больше двух веков, пока в 1779 тайское войско не явилось во Вьентьян и не похитило Изумрудного Будду. Ныне он стоит в одноименном храме в Таиланде.

Зато во вьентьянском храме можно увидеть: бронзового Будду, молящегося о дожде; каменного Будду из Камбоджи; мраморного Будду из Мандалая (Бирма) и некоторые другие полезные скульптуры, а также предметы королевской утвари - посуда, костюмы и так далее. Местные тайцы до сих пор ходят сюда молиться, игнорируя государственные постановления.

Из других стоящих храмов нужно назвать Ват Си Муанг (Wat Si Muang), главный предмет поклонения горожан. Убежденные буддисты молятся здесь фаллической колонне, в которой живет главный дух - защитник города. Именно здесь в 1563 был основан первый храм городского духа, освященный человеческим жертвоприношением (правда, добровольным). Тогда же здесь появилась и эта колонна - скорее всего, ее взяли с какого-то близлежащего древнего городища кхмеров. Жители Вьентьяна приходят в Ват Си Муанг, чтобы поведать свои желания бытового характера, которые, понятно, городскому духу исполнить раз плюнуть. На всякий случай здесь же поставили парочку фигур Будды, просто для солидности. Вот такой буддизм...

В центре города на небольшой площади стоит заброшенная людьми т.н. "Черная Ступа" (That Dam). Видимо, построена она была еще в средние века, однако входов в нее не существует, а их стены повсюду растут кусты и деревца. Жители в ответ на расспросы туристов уверенно отвечают, что здесь живет дракон, спасший горожан в ходе одной из войн с тайцами. Ну что же, объяснение удовлетворительное.

Но главной религиозной достопримечательностью Вьентьяна и всего Лаоса, без сомнения, остается Великая Ступа (That Luang) национальный символ и украшение государственного герба страны. Лаосцы утверждают, что уже в 3 веке до н.э. буддийские миссионеры основали здесь первую ступу, но никаких доказательств этому факту не найдено - хотя остатки кхмерского монастыря 11-13 веков были обнаружены в фундаменте. В 16 веке король Лансанга, как тогда назывался Лаос, приказал построить здесь позолоченную ступу, которая впоследствии неоднократно перестраивалась. После разрушения города в 1828 ступа была покинута людьми в течение 70 лет. Теперь здесь расположена резиденция буддийского патриарха страны. Внешний вид ступы описать невозможно - кажется, что она вся сделана из золота. В утренние и вечерние часы на фоне синего неба цвета пагоды кажутся абсолютно нереальными. Пожалуй, во всем Вьентьяне можно вообще ничего не смотреть, кроме That Luang. Правда, кроме экстерьера, посмотреть вряд ли что удастся - пагоду открывают только по большим национальным праздникам.

В остальном Вьентьян остается прекрасным местом отдыха для лечащих нервную систему. В наш первый вечер в городе мы шли посредине самого главного городского проспекта, дабы избежать сомнительных лаосских обочин, и нас обгоняли только редкие велосипедисты. Автомобилей в городской черте хронически мало, хотя, по словам путеводителя, в последние годы оно резко увеличивается. Вместо такси, поймать которое - несбыточная мечта богатого туриста, для передвижения используются испытанные таиландские мото-рикши типа "тук-тук", с открытым кузовом, оснащенным двумя скамьями. В любой конец города поездка не займет у вас свыше 1 долл., или 10 тысяч лаосских кипов по курсу на январь 2003. В аэропорт придется отвалить все 2 доллара. Лаосский таксист не разговаривает на цивилизованных языках и торговаться тоже не любит - ему в общем-то до балды, сколько вы дадите ему денег.

Столь же ненастойчивы и пункты общественного питания в столице Лаосской Народно-Демократической Республики. В любой забегаловке, где стоит обычно не больше 1-2 столиков, вам предложат суп из макаронов, клейкий рис и жареную рыбу, апатично плававшую еще с утра в близлежащем Меконге. Однажды мы опрометчиво уселись за один из таких столиков на веранде небольшого кафе, заказали два экзотических супа (меню не предусматривается), и только потом обнаружили, что сидим-то на самом деле в парикмахерской, потому что появился клиент, которого усадили перед зеркалом и как ни в чем не бывало принялись стричь. Образцовых ресторанов во Вьентьяне немного, и большинство их располагается на импровизированной набережной Меконга - сама набережная при этом напоминает скорее пустырь.

Однако Вьентьян, судя по всему, может считаться еще довольно оживленным, в чем-то даже сумасшедшим мегаполисом, если сравнивать его с Луанг Прабангом, древней столицей государства Лансанг и королевской резиденцией вплоть до 19 века. Если повезет, самолеты авиакомпании Lao Aviation за полчаса добросят вас из Вьентьяна в этот городок на севере страны, где время остановилось когда-то давным-давно и где каждое здание представляет какую-нибудь ценность для религии и истории Лаоса. ЮНЕСКО так и не определилось, какие именно из храмов Луанг Прабанга включить в список Всемирного наследия, поэтому схитрило - сам город был объявлен достоянием человечества. Впрочем, кроме туристов, здесь об этом никто не подозревает. Как и несколько веков назад, жители Луанг Прабанга разводят свиней, кур и уток, собирают в окрестных лесах кору и выращивают рис и овощи на склонах холма Пхуси - в самом центре города. Грань между городской и сельской местностью здесь практически полностью размыта - это касается и дорог, и строений, и занятия местных жителей, которые в своем большинстве сводится к производству продукции сельского хозяйства и их последующей продажи на городских рынках.

От аэропорта в город Луанг Прабанг мы за пару долларов добрались по неасфальтированному шоссе, на котором любой движущийся объект поднимал тучи густой коричневой пыли. В этой же пыли вскоре показался и город, и мы заняли свои места в предварительно заказанном по телефону (электронной почты найти не удалось ни в одной гостинице Луанг Прабанга) отеле New Luang Prabang. Отель шикарно расположен в самом сердце города, имеет горячую воду, душ, телевизор и даже своеобразный завтрак. Выгоды центрального местоположения подкрепляются близостью продуктовой базы: во дворе гостиницы уже под утро мы по звуку определили птичник и свинарник, в которых истошно голосили их обитатели: лаосцы, петухи, утки и свиньи. Кроме того, перед самым отелем на пустыре каждый день работает рынок горных племен, куда представители народности хмонг спускаются с гор с целью продать свои нехитрые поделки на хлопке, шелке, народные костюмы и прочую сувенирную продукцию, стоимостью не более 1 долл. за 2 шт. товара. Сами по себе они гораздо колоритнее своих таиландских и даже вьетнамских соплеменников, потому что не только не говорят по-английски, но и по-лаосски знают всего лишь одно слово "sabaidee" ("привет"). Впрочем, с различными интонациями это слово составляет у них довольно обширный лексикон - им они подзывают покупателя, им же представляют достоинства товара, торгуются и прощаются. Любопытно, что хмонги считаются очень жесткими торговцами и страшно не любят снижать цену - что после лаосцев сильно удивляет европейского туриста. Хмонг будет улыбаться, качать головой, но цену снижать не будет даже на мелочь в 1000 кипов. Тупые они, но ведь им же не скажешь - не поймут. Их даже не трогает понятие конкуренции - мы до седых волос торговались за какие-то этнические скатерти со старушенцией, но та так и не снизила нам цену с 22 тысяч кипов, после чего мы купили совершенно аналогичные вещи у ее соседки за 20 тысяч. Глупо.

Хмонгский рынок не указан ни в одном из путеводителей, но мы были очень счастливы, что открыли его для себя. Даже сам вид хмонгских женщин, одетых в национальные наряды, с черными тюрбанами на голове, впечатляет сильно. Под вечер, когда естественное освещение сходит на нет, торговки зажигают десятки свечей, и вся улица превращается в шоу светотени, в то время как остальной город погружается во тьму - электричество только совсем недавно было подведено к Луанг Прабангу...

В городе при населении в 16 тысяч человек (10 московских многоэтажных домов) расположено 32 монастыря, большинство из которых до сих пор действует. Поэтому наиболее часто встречающаяся фигура на улицах Луанг Прабанга - бритый монах в ярко-оранжевой простыне. Монахи передвигаются целыми группами, плавают по реке на лодках, глазеют на туристов. Европейская молодежь вступает с ними в беседы, отчаянно жестикулируя. По буддийским законам, женщины не имеют права прикасаться к монахам и передавать им предметы из рук в руки - но монахи повсюду здороваются с европейскими девицами за руку, оживленно беседуют и берут у них десятки предметов, буддизм игнорируя.

Монастыри Луанг Прабанга расписаны золотом сверху донизу. Стиль храмовой архитектуры напоминает пагоды северного Таиланда - низкие крыши, спускающиеся до земли, расписные колонны и окна с декоративными решетками. Но золота здесь гораздо больше, и на темном фоне оно смотрится особенно ярко. На обложке нашего путеводителя по Лаосу был изображен главный вход в один из храмов города, и мы не могли успокоиться, пока не нашли его и не сделали аналогичную фотографию (слева). И несмотря на то, что весь город можно обойти за полчаса с севера на юг, к вечеру нашего первого дня мы еле волочили ноги от усталости, но так и не осмотрели всех монастырей. Самым крупным и знаменитым считается Ват Сьенг Тхонг (Wat Xieng Thong), который в течение двух веков был главным храмом и усыпальницей лаосских королей.

А на второй день мы поняли, что по этому городу надо передвигаться степенно и неторопливо, как и вся жизнь здесь, как и волны рек Меконг и Кхан, на слиянии которых выстроен Луанг Прабанг. И, также как местные монахи, мы молча и подолгу сидели на берегу реки Кхан и смотрели на темнеющие вдали горы и заливные поля, где лаосцы в своих плетеных шляпах в компании своих друзей-буйволов неторопливо пахали заливные рисовые поля. Или бродили по хмонгскому рынку, рассматривая языческие узоры на покрывалах, и странные украшения продавщиц - древние серебряные браслеты и где-то найденные старые очки, принадлежавшие, видимо, какому-то европейцу, а теперь привязанные, как украшение, к тюрбану одной из местных старушек. И, выйдя к медленному, как и все здесь, Меконгу, мы пробирались по грунтовым улицам, и местные жители, дети, собаки и петухи провожали нас долгим, задумчивым и неторопливым взглядом.

Воистину, люди в Луанг Прабанге очень не любят торопиться. Им просто некуда, но даже когда они встречают человека, которому за один день надо посмотреть максимум местных достопримечательностей, они пытаются его вразумить. Так уж повелось, что в окрестностях города существует два примечательных места: это водопады Куанг Си (Kuang Si waterfalls) к югу, и пещеры Пак У (Pak Ou caves) к северу. Путь к каждому из них в отдельности занимает не более часа, и мы были уверены, что за один день сможем охватить оба места, чтобы на следующее утро согласно плану уехать обратно во Вьентьян. Однако первый же водитель экскурсионного автобуса развеял наши мечты. Выйдя из машины в ответ на наш настойчивый стук по стеклу, он окинул сосредоточенным взором недвусмысленную надпись на своей колымаге "Kuang Si Waterfalls - Pak Ou Caves", спокойно выслушал наши пожелания на завтрашний день и уверенно замотал головой. Он сказал:

- Okay. Tomorrow you go see cave, next day you go see waterfall. - Очень хорошо, - вежливо ответили мы, - но нам бы хотелось завтра утром go see cave, а после обеда со спокойной душой и без спешки go see waterfall. Можно так сделать? - No, - логично сказал водила. - Почему? - Потому что one day you go see cave, next day you go see waterfall. - А, вот почему, - поняли мы и пошли дальше. Прошибить его было невозможно. Минут пятнадцать мы шли спокойно, но потом он подумал и снова подъехал к нам. Он сообщил, что готов сделать над собой усилие и проехать за один день сумасшедшее расстояние в 60 км, охватив таким образом и пещеры, и водопады. Но чтобы мы учли, что он это делает в первый и уж точно в последний раз в своей и без того нелегкой жизни, он просит за это опасное путешествие по 20 долларов с носа. Уже через минуту мы сторговались на 20 долл. за двоих, а наутро он уже ждал нас на обочине улицы перед отелем.

Само по себе путешествие было очень колоритным. Мало того, что водопад в это время года работает в полную силу, а окружающие джунгли радуют своей первобытностью, что пещеры на берегу Меконга наполнены тысячами статуэток Будды, а на всем пути встречаются абсолютно дикие деревни племен хмонг и кхму, так еще на обратном пути с водопадов наш водитель предложил одному из местных жителей подвезти его в соседнюю деревню. Старик, судя по его виду и грузу, собирал в местном лесу кору и в этом сильно преуспел. Но открывать дверь автомобиля он в жизни еще не пробовал, как и садиться в этот агрегат. Когда его все же усадили вместе с его глупой корой, он всю дорогу ехал с блаженным выражением лица, не понимая абсолютно ничего из происходящего. Уверен, что он даже и не просек до конца, на чем он ехал в этот день и как добрался до дома. Абсолютно сырой был старик, и глядя на него, мы соображали, что так далеко от цивилизации мы еще никогда не бывали. Такой вот он, Лаос.

Вечером Луанг Прабанг и вовсе засыпает. В местном центре Красного Креста европейские туристы за 2 долл. могут сделать массаж (это действительно массаж, все строго, никаких проституток), а неподалеку, стремясь как-то скрасить свою жизнь здесь, один из местных французов в ресторане отеля Villa Sinxay каждые два дня устраивает вечернее "шоу народов Лаоса", напоминающее семейное представление с участием детей, собак и престарелых родственников. На сцену выходят жена француза и трое его детей, мал мала меньше, и принимаются на разные голоса петь жалобную лаосскую песню. Девочки, наряженные в костюмы различных племен, танцуют и поют незатейливые композиции. Такой отдых хорошо поднимает настроение и стоит по 2 долл. с человека, включая неограниченное количество фруктов и десертов. В то же время местные пенсионеры поодаль под единственным в городе фонарем играют в шары - игру, заимствованную явно у французских колонизаторов.

Кстати, лаосцы вообще оказались талантливыми компиляторами французских обычаев. В магазинах можно с легкостью найти хороший выбор французских вин, а на рыночных лотках повсюду продаются французские багеты - длинные батоны, которые они научились фаршировать местными яствами. Что касается собственно лаосской кухни, то помимо клейкого риса (klao niaw), она включает laap (острое рубленое мясо оленя или буйвола с овощами и рисовыми проросшими зернами), tam mak houng (салат из папайи и чесноком и орехами), som moo (кислая свиная сосиска) и множество видов супа, преимущественно с рисовыми макаронами. Фирменным блюдом Луанг Прабанга считается or lam - мясо, плавающее в похлебке с добавлением чили, кожи буйвола, острых соусов, лимонника и сладкого базилика. Говорят, едят здесь и сырое мясо, но в ресторанах нам его предусмотрительно не предлагали. На рынке, впрочем, мы не раз видели, к примеру, как рядом с ощипанными курами или шашлычками из рыбы лежит дохлая крыса, также являющаяся предметом купли-продажи. Цену ее мы так и не решились узнать. Да и зачем она нам?

За год до описанных событий, в январе 2002 года, мы, будучи в Таиланде, как-то плыли по Меконгу и во все глаза зачарованно глядели на другой берег, где жил такой таинственный, неведомый нам и загадочный Лаос. Что там, думали мы, за этими крутыми берегами, за этими свайными домиками, где, не обращая на нас никакого внимания, люди спокойно развешивали сушиться рыбацкие сети? Год спустя нам удалось побывать и на этом берегу великой реки. Он не разочаровал нас. Жалко только, что после всего лишь пяти дней в Лаосе нам снова пришлось возвращаться в сумасшедшую заснеженную Москву, где нам каждую минуту приходится куда-то бежать, опаздывать, смотреть на часы, лишь изредка с улыбкой вспоминая о стране, в которую мы вряд ли вернемся еще раз. А где-то далеко на востоке, на холме над заливными полями, сидят люди, смотрят на закат и молча, подолгу слушают, как растет рис...

RSS Обсудить