Три острова и море впечатлений

RSS Обсудить

Бали... Лет пятнадцать назад, когда в одной из телепрограмм был замечательный сюжет об отелях этого благословенного острова, все, что нам показали, казалось чистой воды фантастикой, ибо, по нашему представлению, примерно так и должен выглядеть земной рай. Или с небольшими совсем поправками. Но нас все это не очень привлекало. Да, красиво, да здорово, да цветы и девушки. А рыбки-то где? А кораллов-то нету! Ну, нет, нам такое не надобно. Вот, если бы к таким бунгало еще и коралловый риф приличный, тогда бы мы, глядишь и повелись.

Главный балийский водный храм Пура Улун Дану // Zephyr_p, shutterstock.com

И вот, похоже, свершилось. Второго января 2014 года мы направляемся в отель Санти Сари, расположенный на северо-западе острова Бали, совсем рядом с национальным заповедником Бали Барат, неотъемлемой частью которого (хотя и за морским проливом) является остров Менджанган, по слухам, окруженный красивыми кораллами.

Балийский аэропорт Денпассар встретил нас проливным дождем, и это порадовало. Мы уже отметили для себя некую закономерность ¬- если тропики встречают дождиком, то погода во время отдыха будет хорошей. Так было на Мальдивах - дождь в аэропорту был единственным за весь отпуск, дождем нас встречала Шри-Ланка, а следующий был только в день отъезда. Так что будем надеяться на хорошую погоду и здесь.

Самым малоприятным по прилету в любой аэропорт всегда бывает прохождение паспортного контроля, собственно, даже не сама процедура (если, конечно, у вас все в порядке с документами), а ожидание ее. Из самолета выгружаются сразу все, а на контроль к пограничникам подходят по одному. И, если вы не вышли из салона в первых рядах пассажиров, то вам придется довольно долго стоять в очереди. Это всегда довольно утомительно. Вроде бы - все уже - прилетели, ан нет, терпите, вы еще не там, где хотелось бы. Если повезет, простоите минут десять, не повезет - минут сорок. Но это, пожалуй, максимум. Так было всегда и везде. Но не в Денпассаре!

Пограничных кабинок, как и везде - с десяток, то есть, должно быть человек пятнадцать-семнадцать пограничников, проверяющих документы. Перебьетесь! Хватит вам троих! И стоит толпа пассажиров, уставших уже от перелета, впереди еще трансфер к отелю, а тут такая чехарда. Оказалось, что три пограничника - это еще хорошо. Время от времени один из них покидал свое рабочее место и надолго (как нам казалось) исчезал. А в очереди периодически появлялся человек в форме охранника и предлагал желающим всего за двадцать пять американских долларов с человека обеспечить внеочередное обслуживание.

Денег мы пожалели, даже скорее пожалели не денег, а пограничников местных. Людмила посчитала, что если мы дадим им взятку, то у них непременно карма испортится. А этого мы допустить никак не можем. Пусть все идет по воле богов местных, которых здесь великое множество.

Простояли мы на контроле почти два (!) часа. Водитель, который нас встречал уже весь извелся, и, когда мы, наконец, получив багаж, выбрались на свободу, он обрадовался, кажется, больше нас.

Маленький, всего150х80 км, вулканический островок Бали затерялся в самом центре огромной островной Индонезии. С запада, за Балийским проливом, на тысячу километров протянулся остров Ява, с востока - Ломбокский пролив и сразу за ним, как это ни странно, остров Ломбок, примерно такой же по размерам, как и Бали. Кстати, ударение в названии нашего острова по правилам местного языка должно ставиться на первом слоге, но в России почему-то прижилось ударение на втором.

Еще один интересный географический факт: с юга Бали омывается ласковыми водами Индийского океана, а с севера - морем Бали, которое принадлежит уже Тихому океану, то есть, как ни крути, островок наш чудесный служит границей между двумя огромными водными пространствами.

Живет на острове почти четыре миллиона человек и восемьдесят пять процентов из них исповедуют так называемую индо-балийскую религию. Это жуткий сплав туземных верований, буддизма и учения Шивы, природа при этом рассматривается как высшая сила, и каждая из её составляющих имеет своих духов или духа, который может быть материализован в алтаре или задобрен подношениями в виде цветов и сельскохозяйственных продуктов. И, поскольку практически все балийцы весьма тверды в вере, на острове выстроено и поддерживается в порядке невероятное количество общественных и домашних храмов, на алтарях которых ежедневно, а иногда и несколько раз в день обновляются подношения. Представляете себе: у нас только один Господь, хоть и в трех лицах, а там богов не сосчитать, и всех кормить нужно!

Взгляните на карту острова. Аэропорт Нгурах-Рай, в котором мы проторчали больше двух часов, расположен южнее столицы Бали Денпассара. А если вы посмотрите в самый верхний левый угол, то увидите небольшой залив, ориентированный на север, и маленький островок чуть левее. Это и есть остров Менджанган, куда мы так стремимся. И отель наш Санти Сари, по идее, должен размещаться на берегу залива.

Если верить справочникам, расстояние от аэропорта до отеля составляет сто тридцать километров. Не знаю, чем они там мерили длину дороги, но ехали мы четыре с половиной часа. Наверное, километры у них другие, а, может быть это расстояние по прямой измерено было. Но дорога была отнюдь не прямолинейной, а вовсе даже наоборот.

Выехали из аэропорта примерно в пять часов вечера, пока выбирались из Денпассара, жутко заполненного разнообразным транспортом, наступили сумерки, а там и вовсе стемнело. В горы мы въехали, можно сказать, совсем ночью, и дальше пошел сплошной эквилибр. Дорога узкая, со встречными разъезжаемся, цепляя обочину, покрытие раздолбанное, повороты настолько крутые, что водителю приходится почти до нуля сбрасывать скорость. Прямых отрезков почти нет, зато трафик очень плотный. Машины (немного), мотоциклы (чуть больше) и огромное количество разнообразных мотороллеров, мопедов и скутеров. Все шныряют под колесами, вылетают на встречную полосу, беспрестанно сигналят, в общем, караул полный. Содом пополам с Гоморрой. И все это в темноте, на горной дороге, в практически сплошном тоннеле из деревьев и кустарников тропического дождевого леса. Как мы добрались до отеля, никого не задавив, совершенно непонятно. Квалификация нашего водителя (звали его Ясса, лет ему, наверное, двадцать с небольшим) просто нас поразила. Так отчаянно ездить можно только в молодые годы. Человек в возрасте, по-моему, не потянет. Ни физически - покрути-ка баранку на таких виражах - ни психологически, поскольку обстановка на дороге весьма и весьма нервная. И путь неблизкий.

Подъезжая к отелю, мы уже настроились лечь спать голодными, поскольку было уже почти половина десятого, кто же в такое время кормить станет? Выяснилось, что плохо мы думали о своих новых хозяевах. Ресторан оказался к нашим услугам, повар у плиты, официанты у стола, встречающие нас владельцы отеля Тони и Кэрол быстро ознакомили нас с нашим будущим жильем, усадили за стол и очень вкусно накормили. Жареный на гриле сибас (Sea Bass) с гарниром из картошки и овощей оказался очень хорош, а вино из Южной Африки, рекомендованное нам самой Кэрол, просто выше всяких похвал.

Лет, примерно, десять назад небедная английская пара Тони и Кэрол, покоренная природой севера Бали, решила устроить себе резиденцию в этих местах. Купив участок земли площадью около восьми гектар, примыкающий к берегу залива Пенерусан и отделенный от кромки воды мангровыми кустарниками, они наняли архитектора и строителей, и за два года создали здесь маленький кусочек рая.

Кроме собственно жилого дома для хозяев, было построено восемь просторных бунгало, покрытых рисовой соломой и стилизованных под местный колорит, но вполне благоустроенных внутри. Эти бунгало и составляют весь жилой фонд отеля Санти Сари.

Чтобы попасть в отель, нужно, как я уже говорил, сначала перевалить через горы центральной части острова, затем проехать километров тридцать по северному побережью от Сингараджи до Пемутерана, свернуть с трассы в сторону севера и еще километра три по грунтовой дороге до ворот, через которые можно попасть на территорию Санти Сари.

Первое, что вы увидите, выйдя из машины, это небольшой то ли пруд, то ли бассейн, заросший лилиями и окруженный несколькими женскими фигурами, с кувшинами в руках. Оказывается это фонтан, а из кувшинов иногда извергаются водяные струи.

За бассейном - небольшое здание, в котором размещаются reseption и маленький сувенирный магазинчик, сзади к зданию примыкает еще какое-то помещение, о назначении которого мы узнали несколько позже. Обойдя все это слева, вы попадаете на аллею, крытую навесом из той же рисовой соломы, и протяженностью метров пятьдесят. Навес покоится на деревянных столбиках, до половины обернутых тканью в белую с черной клеткой. О смысле этих цветов мы тоже узнали несколько позднее.

По обеим сторонам аллеи раскинулся просторный сад из невысоких пальм, хорошо сформированных плюмерий с сочными глянцевыми листьями и довольно чахлых гранатовых деревьев, на которых кое-где чуть не до земли согнув тонкие ветки, висят наполовину склеванные птицами недозрелые плоды. Вся площадь сада засеяна травой, аккуратно подстриженной, при этом заметно, что газону этому уже несколько лет, он вполне упруг, и если наступить, плавно проваливаешься почти по щиколотку. Сейчас влажный сезон, полива не требуется, поэтому мы ни разу не видели работающей системы орошения газона.

Пройдя по аллее, входишь в небольшие ворота, за которыми в позе "лотоса" расположился каменный Будда. За спиной Будды - опять небольшой бассейн с лилиями и лотосами, в который, негромко журча, стекают струи невысокого декоративного водопадика, почти полностью укрытого в ветвях незнакомого зеленого кустарника. Обойдя бассейн (посреди которого опять на маленьком постаменте разместился еще один Будда), вы попадаете уже собственно в жилую зону отеля, с разбросанными по территории бунгало, беседками, дорожками, фонариками и невероятным количеством декоративных кустарников и цветов самых различных видов и расцветок.

Помимо всего этого великолепия, имеется еще два бассейна, уже не для цветов с рыбками, а для людей, желающих слегка поплавать. Водоемы эти - проточные, с пресной водой, очень ухоженные и чистенькие, при этом практически без резкого запаха хлора, традиционно применяющегося для обработки воды в публичных бассейнах.

Центром отеля, несомненно, является ресторан, в котором кормятся и гости, и владельцы отеля. Столики стоят прямо рядышком с бассейном, в случае дождя перемещаются под навес, все равно оставаясь при этом на открытом воздухе. Столиков немного, ресторан рассчитан всего человек на двадцать, а больше в отеле и не бывает. Официанты прекрасно вышколены, чувствуется сугубо английское воспитание. Первое время мы не могли понять, почему так долго исполняется заказ, пока не разобрались, что это связано с очень далеким расположением кухни - тем самым помещением, которое примыкает к reseption у въезда в отель. Сделано это весьма мудро, для того, чтобы не раздражать гостей отеля запахами приготовляемой еды, не всегда приятными. Заказ официанты передают в кухню по телефону, а после того как он будет готов, отправляются туда за получением. Это занимает некоторое время, а, кроме того, поскольку гостей в отеле - всего несколько человек, на кухне нет блюд, заготовленных заранее, неизвестно ведь, что захочется людям выбрать из довольно обширного меню. А, коль нет заготовок, приготовление блюд требует времени.

От ресторана к морю сквозь заросли мангровых кустарников ведут бетонные дорожки, сначала устроенные вровень с землей затем все выше и выше. Это связано с тем, что в заливе Пенерусан, на побережье которого мы находимся, довольно заметны приливы и отливы. И, если во время отлива по обеим сторонам от дорожки сухо или слегка влажно, то на приливе вода подступает почти прямо к ногам. По мере приближения к морю, дорожка сменяется деревянной эстакадой, сначала построенной на сваях, а затем плавучей, опирающейся на небольшие понтоны. В результате вы вскоре оказываетесь на причале, где вас нетерпеливо ждут лодки, готовые послушно двинуться из залива в море.

Во время отлива по обеим сторонам от дорожки обнажается довольно приличный кусок земли, где между кустарниками и небольшими деревцами, уверенно и мощно опирающимися на корни, освободившиеся из-под воды, можно увидеть забавных илистых прыгунов и десятки некрупных серо-коричневых манящих крабов, решительно размахивающих ярко-оранжевыми клешнями, приманивая самок и отпугивая возможных претендентов мужского пола на их персональные норки.

Возвращаемся в домик. Идем по выложенной плитками садовой дорожке, слева остаются шезлонги на изумрудном газоне, беседка с мягкой лежанкой и пухлыми подушками, справа мягко журчит вода, переливающаяся через край бассейна. Еще десять шагов и мы уже на веранде нашего уютного домика. Слева у журнального столика раскинулись пологими спинками удобные кресла, справа - широкая тахта под балдахином. Хочешь - валяйся в беседке, хочешь - ныряй в бассейн, хочешь - лежишь на веранде, аккуратней только с шезлонгами -тропическое солнышко быстро вам покажет, кто здесь, на самом деле, хозяин.

Но чаще всего на открытом воздухе жарко. Ветра практически не чувствуется, поскольку вокруг деревья и кустарники. И, полежав минут двадцать в беседке, перестаешь сопротивляться и идешь в домик. Там работает кондиционер, и ты начинаешь чувствовать себя уже не расплавленным пластилином, а вполне цивилизованным человеком.

Войдя в бунгало, первым делом видишь занимающее центральное место комнаты широкоформатное ложе под деревянным балдахином, с которого мягкими волнами спадают складки полупрозрачной кисеи. Справа у стены - то ли диванчик, то ли козетка, с интерьерной терминологией у меня плоховато, а слева, в неглубоком алькове у огромного окна во всю стену - еще одна то ли тахта, то ли оттоманка, в общем, спальное или читальное место. Понимаешь, что бунгало создано, в первую очередь, для горизонтального положения. И это правильно, отдыхаем, ведь. Зайдя за изголовье кровати (как-то не ассоциируется такое примитивное название с этим монументальным сооружением), обнаруживаем широченный письменный стол со множеством ящиков и розетками для подключения многочисленных современных гаджетов, а дальше, в стене, противоположной входной двери, - даже не дверь, а что-то, вроде царских врат в церковном алтаре. Простите за богохульство, но другого сравнения у меня не находится. Ну как еще можно назвать две резных сверху донизу створки, размещенные в арочном проеме? Дерево, похожее на тиковое, резьба с глубокими рельефами, мотивы, в основном, растительные. Ваш покорный слуга занимался немного резьбой по дереву, так что могу авторитетно заявить, что для изготовления этой двери мне бы понадобилось не меньше двух недель упорной работы. Но это еще не все. Распахнув створки, проходим в следующее помещение. Эту умывальная. Каменная столешница длиной больше трех метров несет на себе две каменные же чаши умывальников и массу различных флаконов со всякими шампунями и прочими кондиционерами. А над каждой чашей на стене висит зеркало, в резной деревянной раме, мотивы резьбы которой полностью соответствуют таковым на пройденной только что двери. Красота необыкновенная!

С обеих сторон от умывальников - проемы, ведущие во внутренний дворик, частично защищенный сверху свесом крыши, а в остальном совершенно доступный для природы и закрытый стенками только от нескромных взглядов. Тут и душ, и огромная каменная ванна с гидромассажем, и прочие удобства, без которых современному человеку существовать уже не получается. А рядом с чашей ванны - небольшой прудик, в котором вальяжно плавают несколько сереньких и одна золотистая рыбка. Ну что вам еще нужно?!

Как это, что еще?! А рыбки рифовые, а кораллы? Да, запросто. Садимся в лодку, полчаса ходу, и мы - вблизи острова Менджанган.

Остров с невысокими обрывистыми берегами покрыт разнообразной буйной тропической растительностью. Среди деревьев и кустарников неторопливо пасутся олени, давшие название острову, иногда деревья расступаются и перед нами открываются просторные поляны, на которых кое-где растут развесистые акации с плоскими верхушками, что немедленно ассоциируется с характерным обликом африканских саванн, многократно виденных по телевизору. Только что жирафов не хватает.

Вдоль побережья острова, на невысоких скалах цепочкой расположились несколько храмов, построенных в соответствии с местными архитектурными традициями. Я уже говорил, что религия в этих местах весьма сложна и запутанна, так что сразу не удается определить, буддистский перед вами храм или же индуистский. В день нашего первого посещения острова Менджанган был какой-то религиозный праздник, в связи с чем сюда одна за другой прибывали лодки с нарядно одетыми паломниками. Их было так много, что не хватало места в храмах, и люди стояли в сторонке, дожидаясь очереди, чтобы возложить на алтарь подношения богам и помолиться.

Мы были удивлены тому, что люди десятками едут молиться на Менджанган, хотя храмов вполне хватает и дома. Только прикиньте: при населении около четырех миллионов человек, на Бали имеется двести шестьдесят тысяч (!) храмов, не считая алтарей (home temple) почти в каждом деревенском доме. Выяснилось, что храмы на Менджангане особо почитаемы по той причине, что они являются практически самыми старыми в этих местах. Дело в том, что заселение островов происходило в направлении с запада на восток, то есть Суматры на Яву, а с Явы на Бали. И люди, приплыв с Явы, сначала высадились сначала на Менджангане, обосновались там, построили храмы, а потом оказалось, что на соседнем Бали жить просторнее и почва плодороднее, вулканами удобренная. Маленький островок обезлюдел, а храмы и олени сохранились. И, хотя потом храмов на Бали понастроили, что называется, под каждым кустом, молитва на Менджангане считается особенно действенной. Но для нас не это главное. Главное в том, что по каким-то причинам островок этот оказался подходящим не только для первых поселенцев, но и для многочисленных разновидностей коралловых полипов. Остров Бали окружен со всех сторон либо песчаными пляжами, либо мангровыми лесами, в то время как островок Менджанган расположился среди обширных коралловых садов, глубины при этом здесь небольшие, а вода - теплая и прозрачная. Самое лучшее, что может быть для занятий любимым снорклингом.

В сумме за все время отдыха мы с Людмилой провели в водах, окружающих Олений остров, более пятнадцати часов. Не видели мы рифовых акул, не встретилось не одной черепахи и скатов не попалось тоже. Рыбы самые обычные - рифовые, которых мы во множестве видели раньше, ничего особенно нового. Крупные красивые платаксы, совершенно нас не боящиеся, темно-коричневая мурена, смирно выглядывающая из-под камня, мавританские идолы, таких больших мы еще не видели, флейты, тилозуры, в общем, все почти как обычно.

Но кораллы...Такого разнообразия форм, размеров, и цветов мы еще не видели. А самое интересное, что отличает здешний риф от виденного нами раньше, - очень разнообразная архитектура коралловых образований: сады, стенки, башенки, гроты, пещеры, чего здесь только нет! И невероятное количество морских лилий: от бледно-желтых до темно-бордовых, почти черных. Все по отдельности встречалось нам и раньше: в Красном море, на Мальдивских островах, на Филиппинах и Борнео. Но, чтобы все вместе в одном месте! Такого не бывает!

Уже несколько лет мне хочется побывать на австралийском Большом Барьерном рифе. Все прочитанное о нем настолько привлекательно, что даже тамошние белые акулы не пугают. Останавливало нас только огромное расстояние и немаленькие деньги, потребные для такого путешествия. И вот здесь, в отеле Санти Сари познакомились мы с супружеской парой из Австралии, приехавшей сюда чтобы, как и мы, поплавать с масками у острова Менджанган. После того, как мы вместе с ними практически обогнули вплавь весь Олений остров, я спросил их, насколько менее интересно здесь, на этом рифе, по сравнению с Большим Барьерным. Ответ оказался для нас совсем неожиданным: здесь красивее. Вот тебе раз! И какого же, спрашивается, тогда лететь к австралийским антиподам? Если там риф такой плохонький, хоть и большой...

В один из дней, наплававшись накануне, решили мы походить по твердой земле и посмотреть, чем же интересен расположенный неподалеку от Санти Сари национальный заповедник Бали Барат. Езды на автомобиле оказалось минут двадцать, встретил нас тамошний гид по имени Путу, и пошли мы гулять по обширным мангровым лесам, раскинувшимся вдоль всего северо-западного побережья заповедной зоны.

Рассказывать об этих лесах трудно. Много говорить лень, а мало - значит не сказать ничего вовсе. Здесь только видов мангровых растений целых шестнадцать не говоря уже о количестве форм и размеров. Гуляли мы здесь около часа и узнали о манграх много нового и интересного. Потом еще два часа мы провели в густых зарослях дождевого леса, где Путу показал нам еще очень много растений, совершенно для нас новых.

Еще через день мы проснулись совсем рано, перекусили приготовленным для нас с вечера завтраком и в пять часов утра сидели уже в машине Путу, которая весело катила на запад, в направлении порта Гилиманук. Примерно через час въехали на паром и неторопливо отправились к острову Ява, расположенному на другой стороне четырехкилометрового пролива. Мы с Людмилой вышли из машины и поднялись на самую верхнюю палубу, на площадку рядом с капитанской рубкой.

Еле слышно рокочет двигатель парома, о борт лениво плещут невысокие волны, ветра почти нет. Над берегом, от которого мы постепенно отдаляемся, начинает светлеть небо, почти сплошь закрытое темными тучами, висящими над горами хребта Пемутеран. А, если обернуться и посмотреть вперед, то видно, что на фоне еще темного в той стороне неба появились контуры высокой конусообразной горы. Это и есть Кава Иджен, потухший вулкан, куда лежит наша сегодняшняя дорога.

Небо над Бали посветлело, промежутки между почти черными тучами окрасились в оттенки желтого, потом оранжевого, а когда засверкали золотом, облака над Явой стали такого чудесного розового цвета, что хотелось крикнуть капитану:

- Остановись, иначе спугнем мы этот прекрасный мираж!

- Не спеши, таких мгновений в жизни бывает не так много!

Молчит капитан, держится за рукоятки штурвала, так же плещутся волны о форштевень, так же еле слышен шум двигателя. И теряется очарование момента, грубеет цвет облаков, зато вершина вулкана становится сначала серовато-розовой, потом розово-коричневой. Краски эти постепенно сползают к подножию Кава Иджен, и вдруг все меняется резко, скачком - из-за Балийских гор выпархивает краешек солнца, тучи шарахаются от него во все стороны, по морю в нашу сторону, постепенно разгораясь, бежит золотистая дорожка, и вулкан... сразу становится менее контрастным на фоне неба, цвет склонов его становится зеленоватым, теряя всю свою темную пугающую мощь. Становится совсем светло, и паром наш медленно приближается к острову Ява. Не знаю, кто проектировал здешнюю паромную переправу, только сделано все как-то очень странно. Шел через пролив наш кораблик, нагруженный автомобилями и людьми, примерно минут двадцать, а потом еще минут сорок болтался неподалеку от яванского берега, ожидая, когда освободится причал и разгрузится-погрузится еще один паром, стоящий в очереди перед нами. То есть, либо причалов здесь слишком мало, либо кораблей слишком много. Но наконец, пристали, съехали на берег, и двинулись вглубь острова.

Остров Ява, в противоположность Бали, на девяносто пять процентов мусульманский, и, если сначала, неподалеку от порта встречаются индуистские храмы, наверное, по инерции, то дальше они сменяются мечетями с высокими минаретами, при этом в архитектуре их все равно заметно влияние соседних религий: индуизма и буддизма. Люди тут не сильно заморачиваются религиозными дрязгами, во что хочешь, в то и верь, и живут рядышком адепты разных верований, не пытаясь обратить соседей к своему богу и не считая веру соседа неправильной. Многочисленные прибрежные городки и поселки сменились пальмовыми рощами, затем пошли кофейные плантации, кое-где кукурузные поля, множество рисовых чеков, а в одном месте я с удивлением увидел довольно большой участок с самыми обычными у нас в Подмосковье капустными кочанами. Дорога, сначала с довольно прямыми участками, сменилась серпантинами, стало заметно, что поднимаемся в гору.

Часа через полтора доехали до того места на склоне Кава Иджен, откуда начинается пешеходная тропа. Мы на высоте примерно километра над уровнем моря. Отсюда до кромки кратера по тропе, довольно круто поднимающейся вверх, чуть больше трех километров. Путу говорит, что весь путь займет у нас не более полутора часов. Попробуем поверить, тем более, что другой информации нету, а нам и деваться некуда. Впрочем, можно еще отказаться от подъема и вернуться на Бали. Нет, не пойдет. Еще когда мы только прочитали об экскурсии на вершину Кава Иджен, были сомнения: трудный подъем и немалая цена, но мы с Людмилой решили, что, если не пойдем, то, вернувшись домой, будем кусать локти - жили рядом с вулканом и не воспользовались такой возможностью. Другой случай в жизни вряд ли представится. Вперед и вверх!

Если бы я с самого начала представлял себе, насколько подъем окажется трудным, отказался бы однозначно. Первые полчаса было еще ничего, дальше тропа становилась все круче, а воздух все более разреженным. Ноги-то еще идут, не в них дело, а вот дыхания не хватает, сердце из груди выпрыгивает, останавливаться приходится каждые метров восемьдесят-сто. Рюкзачок, весом килограммов в пять, висевший у меня за спиной, перекочевал сначала к Людмиле, а потом к Путу, которому я тут же предложил понести и меня. Но остановки для восстановления дыхания были хороши еще и тем, что можно было осмотреться, оглянуться по сторонам, полюбоваться просторами, еще по утреннему времени не скрытыми испарениями дождевых лесов, покрывающих склоны горы. Я забыл рассказать о циклической видимости здешних гор. Дело в том, что и на Бали, и на Яве, да и, вообще, почти во всей Юго-Восточной Азии склоны и подножия гор покрыты дождевыми лесами. В лесах этих накапливается много влаги и, когда утром встает солнце, хорошенько прогревая все, что можно, влага начинает интенсивно испаряться, образуя мощные кучевые облака. При этом в первую очередь испаряется влага у подножия гор, поскольку там всегда теплее, затем солнце подогревает лес на склонах, там тоже образуются облака, и создается впечатление, что облака поднимаются снизу к вершине, постепенно окутывая всю гору.

Если вы посмотрите на горы рано утром, то увидите их целиком - снизу доверху, часа через два склоны снизу до половины уже будут в облаках, к полудню из облаков будет торчать только вершина горы, которая вскоре спрячется тоже. Часам к пяти облака, окутавшие гору, становятся тучами и проливаются коротким и сильным тропическим дождем, честно возвращая воду обратно в дождевой лес. И назавтра будет точно также. И, вообще, всегда. Именно поэтому мы сегодня поднялись так рано, чтобы подняться на вершину вулкана до того, как она окутается облаком, и мы ничего не сможем увидеть.

В итоге, в полтора часа мы, конечно, не уложились, плелись около двух, зато зрелище, увиденное сверху, компенсировало все невзгоды подъема. Над нами - голубое небо, вокруг - застывшие много лет назад потоки лавы в самых разных формах, ниже, по склонам горы - зелень лесов, сначала яркая, потом постепенно теряющаяся в облаках, медленно поднимающихся от подножия Кава Иджен к нашим ногам.

Высота вулкана составляет около 2700 метров. Диаметр кратера на том уровне, где мы находимся - на самой кромке - составляет, по моим прикидкам, метров семьсот-восемьсот. А на глубине около двухсот метров от того места, где мы сидим и с удовольствием затягиваемся сигаретным дымом, зеленеет зеркало озера, частично заполнившего чашу кратера. По словам гида, глубина озера составляет примерно семьдесят метров, температура воды на поверхности - около шестидесяти градусов, а на дне озера уже совсем не вода, а концентрированная серная кислота. Вулкан считается потухшим, но некоторая деятельность в глубинах земных все-таки наличествует. Поэтому и озеро горячее, а несколько выше уровня воды из недр вытекает расплавленная сера, застывающая на воздухе причудливыми натеками. Извержение серы сопровождается выделением желтовато-белого дыма, представляющего собой, насколько я понимаю, целый набор оксидов серы и просто паров ее. Оксиды реагируют с влажным воздухом, образуются пары серной и сернистой кислот, которые конденсируются и в итоге попадают в воду озера. Поскольку плотность кислот существенно выше плотности воды, концентрация их растет с глубиной, достигая максимума в придонной зоне. Такое вот интересное озеро довелось увидеть.

В том месте, где сера, застывает золотисто-желтыми языками, копошатся люди, то исчезающие в едком дыму, то появляющиеся, когда ветер сдувает дым в сторону. Люди откалывают куски серы и укладывают их в корзины, которые несут на плечах с помощью упругих коромысел. По извивающимся серпантинами тропинкам медленно поднимаются они от озера к верхней кромке кратера, проходят мимо нас и идут вниз по той тропе, которая привела нас сюда. Вес груза на плечах носильщика составляет от шестидесяти до девяноста килограммов. Идти им предстоит больше трех километров, до приемного пункта, где принесенную серу взвесят и заплатят носильщикам по одному доллару США за каждые десять килограммов. Адская работа. За сутки вулкан выдает семь-восемь тонн серы и всю ее люди выносят в корзинах. Используется добытая в кратере, очень чистая по составу, сера в местной резиновой промышленности и в процессах рафинирования сахара.

За день каждый носильщик может сделать три ходки на гору и обратно. В результате он доставит около двухсот килограммов серы и получит двадцать долларов - деньги, которые считаются здесь очень хорошим заработком. Смотреть на этих людей больно. Лица землистого цвета, изможденные, на ногах - резиновые сапоги, коромысла поскрипывают в такт шагам, ярко-желтые глыбы серы в корзинах оставляют за собой шлейф несильного, но неприятного запаха, по традиции ассоциирующегося с адом и дьяволом.

Спускаться вниз оказалось делом тоже нелегким. С дыханием, конечно, было проще, зато вот ноги стали отказывать уже с половины пути. Подгибаются коленки, и все тут! Даже у Людмилы, которая дома дважды в неделю ходит в фитнес-клуб и тренирует, в том числе, и ноги, стало плохо получаться. Вот тут и подумаешь: а как же носильщики-то с серой, когда и без груза ноги не держат? Но, делать нечего, так, на полусогнутых и добрались до нижней точки нашего пешего маршрута.

Слегка передохнув на стоянке, забрались мы в джип и поехали с горы вниз. По дороге заглянули на кофейные плантации, которых здесь, по словам гида, около восьми тысяч гектар, посмотрели, как растут авокадо, корица и перец чили. Проехали через уютную деревеньку, где, после ухода из этих краев голландских колонизаторов, живут члены местного кооператива (collective farm), неплохо зарабатывающего выращиванием кофе.

Кофе здесь, хоть и сорта "Арабика", но качества не очень высокого, поэтому значительная часть его подвергается весьма своеобразной обработке. Созревшие кофейные ягоды скармливают мусангам - небольшим животным семейства виверровых. В желудках этих симпатяшек мякоть ягод переваривается, а зерно кофейное невредимым проходит сквозь кишечник зверушек и оказывается на воле. Зерна тщательно отмывают, затем обжаривают, размалывают, а потом заваривают самым обычным образом. Все, как с нормальным кофе. Только цена напитка, приготовленного из зерен вида "Лювак", то есть, прошедших "обработку" мусангами, возрастает в десятки раз и доходит до пятидесяти долларов за чашку. Но пить такой кофе советуют исключительно на Яве или на Суматре, поскольку он, во-первых, хорош только свежепожаренным, а, во-вторых, в других местах вам, скорее всего, подадут вместо дорогущего "лювака" грубую подделку, приготовленную из самых обычных(!) кофейных зерен.

Последним пунктом экскурсии стал довольно высокий и очень шумный водопад. С карниза, покрытого красно-бурыми железистыми натеками и поросшего ярким изумрудного цвета мхом, вода с ревом обрушивается сначала в небольшое озерцо, из которого довольно шустро устремляется в глубокий и узкий каньон, промытый ею же за многие века. Две невеликих речки сливаются своими струями чуть выше водопада, из-за чего, половина водопада прозрачна, а другая - слегка рыжеватого цвета.

Пока погрузились на паром, пока неторопливо переправлялись через пролив, совсем стемнело. В отель мы приехали к ужину, перекусили, поделившись яркими впечатлениями с Тони и Кэрол и завалились спать раньше обычного, усталые, но очень довольные. А ноги, натруженные с помощью вулкана, ощутимо побаливали еще три дня. Впечатления от прошедших восьми дней в отеле Санти Сари и его окрестностях остались самыми приятными. Хозяева отеля - люди исключительно доброжелательные и радушные. Еда в ресторане очень вкусна и разнообразна, повару отдельное спасибо и за приготовление пищи, и за прекрасную сервировку. Немного не хватало мне возможностей моего плохонького английского для того, чтобы побольше пообщаться с Тони и Кэрол, но это не есть недостаток отеля и его милых владельцев.

В последний вечер, во время ужина, как всегда протекающего в очень дружелюбной обстановке, подошла к мне Кэрол и о чем-то спросила. Я почти все понял, кроме одного слова. Сижу и мучаюсь, что же такое "miss". Потом вдруг вспомнил, благодаря давнишней битловской песенке "All My Loving", что это значит скучать, сожалеть. И, когда Кэрол подошла к нам снова, я обрадовано сказал ей, что понял, о чем она меня спрашивала. И, что скучать будем обязательно. А, поскольку был уже несколько во хмелю, отважно пропел:

- Close your eyes and I'll kiss you, tomorrow I'll miss you...

Кэрол засмеялась, зажмурилась, наклонилась ко мне:

- I closed! - Мне ничего не оставалось, как чмокнуть ее в щечку.

В общем, расставались мы, если и не близкими родственниками, то уж друзьями-то точно. Они взяли с нас клятвенное обещание, что уж в следующий раз мы обязательно приедем вместе с детьми. Наутро погрузились мы со своим скарбом в машину, Ясса завел двигатель, и двинулись мы в не самый простой путь через горы и долы славного острова Бали. Правда, на этот раз едем мы не ночью и надеемся что-нибудь интересное увидеть. Тем более, что, провожая нас, Тони проинструктировал водителя, чтобы тот воспользовался не самой короткой, а самой красивой, дорогой. Пару раз мы останавливались на площадках, откуда можно было полюбоваться чудесными видами вершин, ущелий, поселков, расположившихся на более или менее ровных участках гористой местности, изумрудными террасами рисовых чеков и перламутрово сверкающими на солнце горными озерами.

У одного из озер, я даже запомнил его название - Братан - мы остановились, чтобы заглянуть в главный балийский водный храм Пура Улун Дану. Озеро с таким забавным для русского языка названием расположено у подножия горы Гулунг Катур в кратере потухшего вулкана на высоте 1200 метров над уровнем моря. Храм построен в честь богини плодородия, и состоит из нескольких сооружений, часть которых расположена на озерных островках, его многоярусные крыши будто бы растут из глубины озера.

Хорошенько ознакомиться с этим храмом нам совсем не удалось. Успели мы только сделать всего несколько фотоснимков, как хлынул жуткий ливень. Добежать-то до машины мы успели, и даже практически не намокли, а вот переждать дождь и побродить по берегу священного озера было уже некогда, пора в аэропорт, до которого ехать еще больше часа.

Удачно миновали мы автомобильные пробки Денпассара, и вот уже Нгурах-Рай, посадка в самолет, четыре часа в воздухе, шесть часов в аэропорту Гонконга, десять часов лету до Москвы, час на такси из Домодедова, и все, конец пути. Вчера в половине девятого мы выехали из Санти Сари, а сегодня в половине десятого мы уже дома. Совсем не так уж велик мир, в котором мы живем.

RSS Обсудить