Эта странная Италия - 3

RSS Обсудить

ПАУЗА в 5 лет. Да, на этом самом месте пять лет тому назад я почему-то остановился, прервал свою восхищенную речь, а теперь, в 2016 г. мне захотелось завершить этот рассказ. Прежнего полета уже нет, но остались послевкусие и благодарность этой чудной стране. Что-то забылось, например, совершенно не помню, что собирался сказать про мошенников, да и никаких мошенников не помню, если не считать карманника, стащившего у меня кошелек, - эка невидаль.

Зато совершенно не забылось итальянское телевидение, а кабы начал его забывать, напомнить его себе очень легко: включите 1 или 2 канал российского телевидения в вечернее время и вы увидите все те же "раскрашенные задницы", как выразился бы Гекльберри Финн.

Именно так: включаешь Райуно-1 или какие-то еще каналы, и с экрана на тебя бросаются размалеванные персонажи, дико орущие, наперебой участвующие в идиотских расхристанных конкурсах. Оказалось, что Путинское ТВ и Берлускониевское ТВ - два брата близнеца. Для въедливых критиков замечу, что я ничего не хронометрировал, не анализировал программы передач, не замерял децибелы, - и не надейтесь. Чтобы узнать вкус пудинга не обязательно есть его до конца. А я ведь помню Райуно-1 начала 90-х годов, которое я иногда смотрел в Швейцарии, немного скучное, немного провинциальное, но оно не вызывало рвотного рефлекса. Сейчас, как ни мало я смотрел итальянское и русское ТВ, мне кажется, что все-таки есть небольшое различие между телевидением двух стран. Это внутривидовое, так сказать, различие, но оно есть. И там, и там - задницы, и там, и там - раскрашенные, но они все же различаются: нет, не размерами, не красками, а, выражаясь красиво, линией имперского силуэта. Берлускониевская задница, простите, - ТВ, все-таки провинциальнее, канареечнее по краскам, немножко более самодеятельное. Путинское ТВ демонстрирует ту же задницу, но эта задница величественнее, ее краски более монументальны и ее разухабистость приобретает более величественный и имперский размах. Отечественная задница оказывается более классической, демонстрируя свое историческое величие в сравнении с задницей итальянской.

Когда французов называют "лягушатниками", это заведомое преувеличение. Все-таки мало стран могут сравниться с Францией по разнообразию кухни. Но вот название "макаронники" - это попадание. Конечно, итальянец смертельно обидится, если всю совокупность разнообразных спагетти, макарон, гноччи, рожков таких и сяких, поражающих количеством форм и размеров, - если вы назовете их "макаронами". Какие же это макароны, это "паста"! Но что в лоб, что по лбу. А если прибавить сюда и пиццу, то и получается, что все разнообразие итальянской кухни сводится к разнообразию изделий из теста. И все-таки, я должен извиниться и уточнить: это разнообразное однообразие - удел не столько итальянца, сколько путешественника по Италии, располагающим к тому же умеренным бюджетом.

Когда вечером в своей гостинице вы выходите на террасу и ставите на стол купленные в супермаркете припасы: пару сортов сыра, ветчину, нарезанные салаты, огурцы, помидоры, йогурты, маслины, хлеб и вино, когда вокруг прекрасная итальянская ночь, идет неторопливая беседа, прерываемая милыми хлопотами, то успеваешь отдать себе отчет, что так выглядит одна из версий счастья. Однако есть еще и день со своей довлеющей злобой, когда вы с утра успели и туда, и сюда, и еще что-то непредвиденное и, наконец, бесхитростно хочется пообедать, и тут выясняется, что вы один на один с жадными кухнями ресторанных мастеров. Хотите супа? - Без проблем! Полчашки чего-то протертого за 4 евро. Горячее? - Огромный выбор! Только это выбор из нескольких сортов макарон с разными подливами или нескольких сортов пиццы. Пожалуйста, простейшие "спагетти болонезе" за 18 евро! Если вы с горя согласились - голод не тетка, - то вам принесут огромную тарелку, целую лохань, но чтобы увидеть там свое блюдо, вам придется перегнуться через край и заглянуть вглубь, на дно. Нет, разумеется, есть и просто мясо в разных вариантах, но когда вы смотрите на цены, то ... ну, может быть, на прощальный ужин? - думаете вы. Рыба? Пожалуйста, но в морской стране Италии это еще дороже.

Поэтому нашему восторгу не было предела, когда мы набрели на китайский ресторанчик. Хозяевам нравилось удивлять, а мне удивляться, так что однажды они мне принесли даже жареное мороженое! Самое дорогое блюдо у них стоило не более трех с половиной евро, вкуснейший обед на троих обычно укладывался в 15 евро. У меня не сохранилась их визитка, да и не уверен, что их ресторанчик жив, но если читатель однажды окажется в этих местах, то вот как его найти. Он находится в Сан-Джулиано-Маре. Между Римини и СдМ пролегает канал, начинающийся перпендикулярно от берега моря. Через это канал городки соединены несколькими мостами. Когда вы приезжаете на вокзал Римини со стороны Болоньи, то продолжайте идти по ходу поезда (по улице, конечно), и скоро в этот канал вы упретесь. Сверните к правому мосту, то есть в сторону моря, перейдите на другую сторону канала и идите по улице, продолжающей мост. Через пару домов по левую руку будет домик с садиком, это и есть спасительный китайский ресторанчик.

Одно из самых больших моих потрясений случилось, когда я осознал, что я нигде не слышу ни музыки, ни пения. Это в Италии-то! Когда четверть века назад я гулял по Парижу, то через какое-то время я просто включил диктофон, и у меня осталось полтора часа записи поющего и играющего Парижа. Мелодия почти не прерывалась, на каждом углу играли и пели что-то свое, так что я просто плыл по волнам музыки. В конце 80-х, когда я приезжал в Швейцарию еще туристом, в деревне Акоста близ Локарно я заглянул в какой-то бар, и у меня напрочь снесло крышу. В баре было трое. Один, на вид скромный обыватель, сидел за столиком в углу, пил кофе и читал газету. Перед стойкой бара стоял мужчина, красавец, совершенный кабальеро, с острыми фатовскими усами, с гитарой в руках, на которой он мастерски играл, глядя влюбленными глазами на барменшу, красивую молодую блондинку, она стояла по другую сторону барной стойки и пела что-то прекрасное для своего поклонника. Это был превосходный дуэт, возникший просто из воздуха, встретились двое влюбленных, - отчего бы им не попеть месте? Понимаете, я только что выбрался из-под плиты СССР, из этой серой мглы и удушья и эта сцена была, как разряд молнии, как резкий выплеск солнца в глаза. До сих пор помню, как я чуть не потерял сознание. Это было невыносимо прекрасно, и я там был лишний. Я повернулся и вышел.

И вот теперь сама Италия, метрополия, так сказать, но она молчала! Она не пела и не играла! Эти две недели нам казалось, что выключили звук. Ну, конечно, какие-то жалкие объедки попадались, в Милане, на лужайке во дворце Сфорца какой-то парень извлекал мелодии в духе терменвокса из двух полусфер, похожих на игрушечную летающую тарелку. Занятно, но на днях, то есть спустя пять лет, у кого-то в Фейсбуке я видел фото того же парня с теми же полусферами, подозреваю, что миланцы берегут своего музыканта, как экзотическое животное. Вторая встреча с музыкой, если это позорище можно так назвать, случилось в Римини. В соседнем отеле остановилось несколько групп итальянских школьников вполне пионерского возраста. Руководители их собирали каждый вечер на лужайке перед отелем, вели с ними беседы, а потом они пытались петь хором. Нестройными голосами, кто в лес, а кто по дрова, без божества и вдохновения. Неприятно вспоминать.

Наконец, последней странностью и недоумением был стиль, точнее, темперамент итальянцев. Все-таки итальянский темперамент - это бренд, наподобие английского юмора или германской основательности. Однако там, где должна была бы кипеть страсть, там был полный штиль. Улицы были полны вежливых и любезных людей, спокойствие и неторопливость вы обнаруживали и у сотрудников в разных конторах. Казалось, что все страсти остались в фильмах с Софи Лорен. Но однажды Заратустра вернулась с утренней прогулки на площадь Сан-Марко, она была в восторге: "Я видела! Я видела! - восклицала она, - наконец, я видела нормальную семейную сцену!" Жена, муж и трое детей стояли небольшой группой, и жена объясняла мужу, а заодно и детям, что она думает о них обо всех, о родителях мужа, бабушках и дедушках, дядях и тетях злосчастного главы семейства, который в это момент совсем таковым не выглядел. Она отчаянно жестикулировала, и казалось, что от взмахов ее рук в атмосферу летят электрические разряды. Я удивился: "Как же ты поняла, что она говорила?" Заратустра рассмеялась: было понятно, что эта дама ничего хорошего о своей семье не думает, а по темпу и ритму речи можно было понять, что идет перечисление длинного ряда злодеев, скорее всего, родственников, но может быть, и сослуживцев. Эта сцена нас немного успокоила и мы решили, что настоящие итальянские страсти, видимо, законсервированы на Юге.

Помимо этого анекдота было еще одно наблюдение - за водителями. Мы не сразу обратили внимание, но в Римини был один сложный перекресток, откуда машины разъезжались по разным полосам, поэтому пешеходам нужно было долго жать зеленого света, то есть поневоле мы вволю могли любоваться на уличное движение. Что-то было странное в том, как машины разъезжались и, наконец, мы поняли: все это происходило в темпе вальса, как в замедленном кино. Через пару дней, уже в Таллине, на аналогичном перекрестке мы убедились: эстонские парни явно погорячее итальянских.

Обаяние Италии не отпускало, и на следующий год мы поехали на противоположную сторону, в Геную, и хотя Италия становилась все более привычной, но необыкновенная громадность старинных зданий продолжала меня поражать. Мы остановились на вилле в пригороде Генуи, Бокадассе, купались и гуляли. Проехавшись потом на пароходике до Портофино, мы выяснили, что эти прибрежные городки устроены одинаково. Центральная площадь города - это одновременно и пляж. Город выходит к морю, оставив между собой и водой небольшое пространство, назначенное главной площадью города. Вокруг площади, замощенной булыжником, теснятся старые живописные здания, образуя полукруг, охватывая небольшую бухту, которая жидким языком проникает в центр городской площади с противоположной стороны. Между домами на левой и правой стороне площади не больше нескольких десятков метров, так что все это имеет очень уютный и домашний вид, как будто сама площадь - это театральный партер, располагающийся вокруг водного полукруга сцены.

Как и большинство стран мира, Италия - не лучшее место, чтобы там быть занятым работой и подобными заботами, но это замечательное место, чтобы, например, писать романы в небольшом деревенском домике где-нибудь в Тоскане или, на худой конец, выйти в отставку.

Игорь Жордан
2011-2016

RSS Обсудить