Как мы поднимались на Пик Адама

RSS Обсудить

Это не путеводитель по подъему, скорее зарисовки, поскольку отчет личный, то некоторые факты могут быть искажены собственным восприятием. :)

Сквозь сон слышу чей-то будильник, совсем не хочется просыпаться, нет желания, нет сил, это издевательство так мало спать. В животе от вегетарианской ланкийской кухни опять дебаты, в голове гам, встаю последним под общее неодобрение попутчиков, ведь это была моя идея, да что там, фактически требование, подняться на Пик Адама. А теперь, когда время выходить, я, нет, не отказываюсь, просто очень тяжело просыпаюсь.

Мы знали заранее из отчетов других путешественников подъем занимает порядка 4-5 часов, восход в 6 утра, следовательно выходить нужно в 2, ну максимум в 1 ночи. Не знаю почему, возможно из-за того, что мы прочитали очередной отчет, иногда наверху собирается очень много людей и на лестнице выстраивается огромная очередь из паломников, сдобренная туристами, поэтому решаем выйти раньше. Договариваемся что пойдем очень медленно, не торопясь. Одеваем теплые вещи, это оттуда же, из прочитанных отчетов, все говорят и пишут, что наверху холодно. Надеваю футболку, толстовку и куртку. В рюкзак отправляю Рада, разряженный фотоаппарат (может быть все таки получиться сделать хоть один снимок) и айпэд (хоть чем-то буду фотографировать). Сумка кажется не тяжелой. Выходим.

На улице ни души, такое ощущение что людей тут никогда и не было, разноцветные палатки закрыты, колонки молчат, светятся похоже только галогеновые лампы на фонарях, да редкие лотки со сладостями. В сравнении с тем я тут видел всего-то четыре часа назад, кажется что жизнь остановилась, ушла в другое мир, совсем не вериться, что место может так измениться, ощущение что мы проспали не 4 часа, а 4 столетия.

Идем. Укутанные, замотанные, довольные, что началось, не иначе, как, восхождение. Мы это так называли, шутили. Мда, в каждой шутке есть доля шутки.

Проходим высокую стадию Будды, за ним много огней, два монаха, предлагают вписать свои имена в тетрадь и пожертвовать сколько не жалко, в замен на правое запястье все получают белую нитку с нашептанным текстом. Соглашаемся, записываю себя, одновременно высматривая имена соотечественников, вижу несколько, но в целом география пилигримов покрывает кажется весь земной шар. Из монеток нахожу пару евро, протягиваю руку, получаю нитку в узел которой вплетена мантра.

Мы идем по тропинке, редкие фонари, полное отсутствие людей, с одной стороны скала, с другой пологий холм с густыми кустами чая. Это все что можно рассмотреть в кромешной темноте. Дорожка из плотно уложенных каменных кирпичей лениво поворачивает вправо, обходим толи горку, толи холм, несколько ступенек вниз, разочарованно вздыхаем. Еще бы - мы то шли в гору, а тут вниз, впрочем ступеньки быстро реабилитируются, теперь они ведут вверх. Ну что начали? Переходим мост, проходим несколько домов, еще один Будда, опять начались ступеньки, длинные, подъем, пара шагов, подъем, пара шагов, опять поворачиваем вправо. Может быть теперь начался подъем? Нет, опять небольшой спуск. Это больше похоже на игру, чем на серьезный, обещанный многими отчетами тяжелый, изнуряющий подъем в гору. Вверх, вниз, вверх, вниз.

- Сколько идем? - кто-то спрашивает.
- Полчаса, - кто-то отвечает.
- Из четырех, прошли одну восьмую.

Этой констатации достаточно, чтобы предположить что подъем на Пик Адама не будет сложным, ну конечно при условии, что считать время нужно с момента выхода из отеля. В какой-то момент тропинка неожиданно раздваивается: с одной стороны новая, бетонная дорожка, медленно, нехотя уводит влево. А прямо резко вверх поднимается старая лестница, с разваленными ступеньками и ржавыми, работающими через один, а то и реже, фонарями.

- Куда идем?

Кто примет решение? Все молчат. Скорее всего обе дорожки ведут в одно и тоже место, еще большая вероятность, что они где-то обедняются, только лишнего риска, в час ночи в горах Шри Ланки совсем не хочется. Неожиданно на новой тропинке появляется девушка в голубом сари с шестилетним мальчиком в компании.

- Извините, извините, куда нам иди, как попасть на Пик Адама?
Кажется она меня не понимает или не хочет понимать.
- По какой дороге идти?

Кивает, улыбается, молчит и медленно уходит, она возвращается в деревню.

Выбора особенного нет, решаемся идти новой дорогой, в конце концов скорее всего именно по ней ежедневно проходят десятки, а то сотни паломников. Кто-то замечает таблички на желтом фотоне, они встречаются каждые несколько метров. На табличках, если верить тем же рассказам из интернета, ведется отсчет пути, цифры в самом низу, мы прошли только 10, всего их должно быть 100. В одном из отчетов было так же указанно, что таблички запрещают курить на всем пути подъема, хотя на них только барашки шралинкийского алфавита, цифры и что-то еще, и есть там есть запрет на курение, то нам он никак не понятен. Поэтому курим по последней, решаем все таки завязать с этой мерзкой привычкой на несколько часов. И потом подъем, мысли, медитация, разговоры с Богом. Ступеньки совсем невысокие, шаг ступенек метр-полтора, кажется мы даже о чем-то болтаем. Но вот в какой-то момент дорога заканчивается и перед нами открывается новая, резкая, в которой примерно 2000 ступеней, кажется совсем не много.

Лестница сложена из больших тесанных камней-кирпичей, шаг, как впрочем и высота ступени - примерно 30 см, каждые двадцать метров небольшая площадка (может быть для отдыха?), где-то метр шириной, где-то пять, по бокам от ступеней высокие бетонные ограждения, держаться за них не удобно, зачем они вообще тут нужны не совсем понятно. Может быть чтобы паломники не падали от усталости? Пошли!

Первые пролеты даются легко, но почти сразу же становится понятно, что подъем действительно, как и обещано, будет не из легких. Мы еще несколько раз проговариваем, что идем медленно, не гоним, не торопимся, у нас в запасе целых два часа к тем четырем которые тратят все остальные. Мы договаривались не превращать подъем в олимпийский марафон. Начали встречаться люди, одиночек почти нет, ланкийцы приходят семьями, большими компаниями, туристы все больше парами или группами в три-четыре человека. Значительно реже кто-то спускается, в основном конечно местные.

Жарко становиться почти моментально, еще несколько пролетов и подниматься во всем обмундировании уже невыносимо. По очереди раздеваемся. Всего через 15-20 минут подъема начинает становиться тяжело, дыхание сбивается, из слаженной веселой группы, мы растягиваемся в ручеек. Мне проще подниматься рывками, пролет-отдых, пролет-отдых, единственная барышня в нашей компании поднимается с небольшими перерывами в любой удобный момент, третий пилигрим из-за того что фотографирует все подряд (интересно что можно сфотографировать ночью на плохо освещенной горе) отстает. Пытаюсь мерить цифры на табличках, но они так медленно тянуться, что решаю не обращать на них внимания до последнего, зато потом наверняка будет приятный сюрприз.

Тропинка петляет, лестница похожа на безумную: подъем вверх, поворот направо, еще вверх, налево, опять верх, площадка буквой Z и снова вверх, прямая площадка с кафе и магазином и снова вверх, налево, вверх, вверх, вверх, почти без перерыва, направо, площадка с лавочкой, налево, вверх, налево, вверх, налево, вверх, вверх, вправо, площадка.

- Давайте выпьем чай, мы все таки на Шри Ланке.

Мы в кафе. На несколько вкопанных в землю столбов натянута ткань, по аналогичной технологии тут сделаны и скамейки, к которым прибито в лучшем случае две доски, сидеть не удобно, но лавочек действительно много, на всех хватит. Тут есть и магазин, можно купить воду, газировку, какие-то фрукты и одежду. Ланкиец, что делает нам чай похож на отставшего от группы фана Боба Диллана: у него очень добродушный вид, он много улыбается, на голове пышные сбитые в несколько хвостов, почти дреды, черные волосы, сам он тоже черный, глаза желтые, рот красный, одет в видавшую свои лучшие годы лет десять назад толстовку, кепка оттуда же, руки испещрены десятками глубоких, такие бывают только у тех кто работает с землей, морщинами, белые ногти. Чай он делает по особенному, смешивает молоко и много-много сахара, потом долго взбивает, так долго и так шумно, что кажется сейчас у него получится пена для капучино, потом заваривает чай, немного ждет и через ситечко переливает его в небольшую кружечку. Напиток получается терпкий, со специфическим ароматом не знаю чего. Своей брезгливости в момент когда двумя глотками разделывался с этой кружечкой пришлось сказать заткнись и вали под лавку. Кроме странного привкуса, чай очень и очень сладкий, просто невероятно сладкий. Вкусно ли это? Скорее да. Вкус помню хорошо. Но главное в этом напитке все же его энергетическая ценность: много сахара, молоко, по пути наверх я выпью этого чаю еще один иди два раза.

Покидаем кафе мы уже порознь. Но пока еще стараемся держаться вместе, хотя уже более чем очевидно, что в скором времени наши пути на Пик Адама хоть и не разойдутся, но растянуться. Этот подъем становиться все тяжелее. В следующем же кафе мы опять останавливаемся на отдых. Тут мы не пьем чай, тут мы курим. Последние несколько минут я специально и пристально рассматривал землю и вот наконец нашел несколько (сразу несколько!) окурков, курить скорее всего нельзя, но некоторые нарушают это правило, я сдаюсь и закуриваю. Мой пример заразителен. Людей отдыхающих в этом кафе значительно больше, но на курильщиков никто не обращает внимания.

Тут же под связками зеленых и черных бананов корни которых мирно плавают в привязанных пакетах с водой решаем, что нам все таки стоит рассоединиться, для себя я выбрал слишком быстрый темп, других он не устраивает, а мне все же проще подниматься рывками. Докуриваю, запихиваю в и без того плотный рюкзак куртку, обещаю что встретимся наверху и ухожу. Собственно с этого момента начинается, как мне кажется, настоящий подъем, скорее всего потому что я остался один на один с собой, теперь думаю только о подъеме, своих силах, своих мыслях, слушаю свой ветер, эмоции. Пошел.

Рывок, отдых, еще рывок, отдых. Мы прошли половину, возможно одну треть пути. Тут уже очень много людей, иностранцев и ланкийцев примерно поровну. Среди последних много женщин и стариков, большая часть местных паломников идет босиком, я видел не одну беременную, видел не одну мать и не одного отца которые несли на руках грудных детей, видел не одну старушку, которые после каждого шага останавливались на отдых, видел не одного старика, которые сидели на ступеньках. Сколько они поднимаются? 10 часов, 12, 13? Сколько они спускаются? Отметка на столбах показывает 60, значит до конца осталось совсем не много, но с каждой новой ступенькой подъем становится все тяжелее. Я пытался вспомнить, как тренер учил меня дышать на фитнесе: вдох ртом - выдох носом? Или наоборот? И зачем мне это нужно? Кажется так экономится больше сил, хотя конечно это полная чушь, но мне так проще, имитация контроля. Я сбился уже 10 раз, столько же путал вдох в выдох. Ширина лестницы постепенно сокращается, кое где они развалена, приходится перепрыгивать с камня на камень, перешагивать и без того высокие ступеньки через одну, некоторые камни шатаются, некоторые лежат на ребре, когда в тебе и так силы бесконтрольно тают очередные препятствия, почему-то не злят, примиряют.

В какой момент была пройдена точка не возврата уже и не вспомнить, но сейчас есть четкая ясность - обратно я не вернусь, теперь уже не вернусь, буду идти вверх пока не дойду. На каждом новом пролете обещаю себе отдохнуть, но обманываю сам себя и иду дальше. Вдруг организм отказывается соблюдать правила приличия и пот начинает течь разом из всех пор: по лицу, рукам, спине, груди. Давно уже не поднимаюсь с прямой спиной, я скрючен и сгорблен, каменные перила не позволяют опираться, поэтому толкаюсь о собственные ноги и все так же рывками двигаюсь вверх.

Очередной привал. Тут покупаю бутылку воды и два символических мандарина. Не знаю почему, не хочу ведь мандаринов, но понимаю, когда поднимусь, сяду, расслаблюсь, достану фрукт, с невероятным моральным удовольствием очищу его и съем.

Курю, пью, иди с водой в руках совсем не удобно, тем более что руки мне нужны, буквально заталкиваю в набитый рюкзак бутылку, вес сумки значительно прибавляется, пытаюсь посчитать: вода: 1,5 литра, фотик (на фига он мне тут разряженный?) вместе с двумя (а они зачем?) объективами, еще килограмма 2, куртка, планшет, еще куча всякой всячины, получается я пру на себе пять кило. Теперь со всех сторон меня окружает запах влажных салфеток с ароматом лимона. Не знаю почему, может быть потому, что тоже потеют, а возможно источник запаха совсем другой, но у очень многих влажные салфетки. Зачем влажные, если ты и так как весь мокрый.

Наблюдаю за другими, все используют свои технологии подъема, один идут по диагонали, позже пробую, легче, но значительно медленнее, другие хватаются за поручень, пробовал несколько раз, совсем не удобно, если бы он был металлический, другой вопрос. Третьи много отдыхают. Мне кажется ланкийцы вообще никуда не торопятся, идут минут 30, час отдыхают, но они и не спешат к восходу Солнца, им важнее совершить этот священный подъем. Отдохнув продолжаю. Несколько рывков - отдых, несколько рывков - отдых, рюкзак теперь может висеть только спереди, сил остается все меньше, поэтому когда он оказывается за спиной, начинаю терять равновесие.

И вот он почти финальный отрезок, понимаю это потому что поручни и ступеньки меняются на металлические, лестница теперь не шире двух метров, причем она разделена еще одним поручнем: полоса на подъем, полоса на спуск. Каждый раз, когда поднимаю голову вверх и вижу уходящую в небо лестницу я больше не ощущаю ни раздражения, ни тоски, не грусти, я смирился с этой лестницей, я больше не толкаюсь о собственные ноги, но и и не иду, теперь я подтягиваюсь за поручни, обоими руками, синхронно и все так же долгими рывками с быстрым преодолением сразу нескольких ступеней. В голове на какой-то момент наступает вакуум, перестаю о чем либо думать, оценивать, а потом включается режим автора: я сочиняю истории: Нюмнюмник обернулся, посмотрел на счастливых друзей - ПЕРЕХВАТ - ПОДТЯГИВАНИЕ - РЫВОК - зверьку очень хотелось стать частью этого праздника - ПЕРЕХВАТ - ПОДТЯГИВАНИЕ - РЫВОК - И как же это не справедливо, думал он, почему, зачем, для чего он должен быть хранителем этой тайны - ПЕРЕХВАТ - ПОДТЯГИВАНИЕ - РЫВОК...

Чем уже лестница, тем больше людей, обгоняя отдыхающих или тех, кто медленно поднимается, я обязательно извиняюсь, меня пропускают, улыбаются, они ни куда не торопятся. Но каждый раз видя очередную улыбку, я на доли секунды ненавижу этого человека, потом собираюсь с силами, думаю о хорошем - Нмюнмюник был счастлив, он прыгал по ромашковому полю и собирал самый красивый в мире букет - и улыбаюсь в ответ. Предполагаю, правда что у меня выходит какая-то гримаса, в лучшем случае выгляжу, как быдло, в худшем, люди должно быть удивляются, зачем этой злой и ненавидящий всех и вся человек прется на Пик к месту почитаемому как буддистками, так и христианами и мусульманами.

В какой-то момент создание отключается окончательно, видимо зажигаются резервные системы тела, теперь все на автомате. Поднимаю голову, ищу табличку с цифрой, прохожу 95, совсем немного осталось. Но лестница, она уходит куда-то в неизвестность, не хочу соглашаться с догадкой, не хочу принимать эту правду. 126 табличка. Конечно. Так оно и есть. Это было очевидно еще там внизу. Теперь когда нет определенности, нет понимания, когда же этот подъем закончится, становится даже легче. Только рюкзак все сильнее тянет вниз.

Помню в одном из отчетов читал, как поднимающийся уже перед самым финалом устроил что-то вроде соревнования с буддийским монахом, кто быстрее. Я тогда еще улыбнулся, надо же какие люди, поднимаются на святую гору и вместо того чтобы думать о вечном, о Боге, о себе, соревнуются, как мальчишки. И я был не прав. Мое соревнование стало чуть ли ни единственным мотиватором, естественным, который конечно отвлекает, но здорово помогает двигаться дальше. Это была группа из трех-четырех парней, только что выбравшихся из подросткового возраста. До какого-то момента мы поднимались синхронно, но потом ребята сдались и тоже растянулись, одни остались внизу, другие пошли выше. Это было не соревнование на скорость, это было состязание кто быстрее отдыхает. А тут отдыхать приходиться уже на каждом пролете. Да я понимаю, что выбрал слишком быстрый тем, это было не правильно, но вот так, что же теперь поделать, так комфортнее, действовать на запале. Мы поднимаемся по очереди обгоняя друг друга с каким-то ланкийцем, сначала при встречах улыбаемся друг другу, но в какой-то момент перестаем. А смысл? Он тянет меня, я по всей видимости, тяну его. Наверх мы придем почти синхронно, но я все таки первым.

Наконец лестница перестает петлять и теперь все время только поднимается оставляя для отдыха площадки не больше квадратного метра, все стоянки заняты, на каждой по человеку-два, а то и больше, многие отдыхают на самой лестнице, подниматься не удобно. По телу растекается тепло, мозг сопоставил миллион своих данных и вычислил, что до вершины осталось совсем не долго, а организм в каком-то смирившимся состоянии, правда при виде очередного кафе внутри что-то ухает, но может быть это последнее. Таблички перестал считать после 130, даже не помню сколько их, может 140, а может 160. Ледяной ветер охлаждает пылающее тело, ледяные трубы начинают неприятно жалить. Поднимаю голову сначала свет от большого фонаря, а затем и фрагмент крыши. Все! Удар счастья в голову. Я пришел.

RSS Обсудить