Аплодисменты на границе

RSS Обсудить

В советские времена через Керченский пролив на пароме перевозили пассажирские поезда. Прежде я не знал об этом. Так же как не знал о том, что сейчас на русско-украинской границе все туристы танцуют, - но не от радости...

Попасть из Керчи в Анапу проще всего автобусом. Однако придется постоять на таможне. Меня задержали на три часа; в ночь. В порту Крым (украинская сторона) работает один коридор - он или впускает, или выпускает. Так что пришлось ждать, пока прибывшие пассажиры парома проходили паспортный контроль (открыто было лишь одно окошко).

Нас было чуть больше ста человек (три автобуса). В порту было тепло, влажно. Кто-то дремал, присев на сумку; другие тихо ругались. Все ждали переправу.

Наконец - паром. Плыли медленно; во мраке мерцали маяки. На палубе торговали чаем, бутербродами. Женщины смеялись; дети тщились сфотографировать ночное море. Спокойное ожидание. Никто и не предполагал, что ждет нас в порту Кавказ (русская сторона), точнее - кто. А ждали нас комары. Тут надобно заметить, что в порту Крым, откуда мы выплыли, не было ни одного кровопийцы - тишина и покой...

Они заполонили весь берег. Голодные, злые. Не то, что городские - те присядут на кожу, выискивают место понежнее, потом неспешно протискивают хоботок... Эти впивались слета! Хлопнешь только что севшего комара, а он уже кровью мажется. Прокусывали одежду. Пищали непрестанным хором. В свете фонарей было хорошо видно, что нас поглотила туча голодных летающих насекомых.

Пассажиры сперва посмеивались. Махнешь рукой - и чувствуешь неожиданную плотность воздуха. Но вскоре люди запаниковали. Волдыри от укусов проявлялись сразу. А ведь многие ехали из жаркого Севастополя, и одеты были открыто...

Нескончаемый писк сливался в единый гул. Нужно двигаться, точнее - дергаться. Здание таможни небольшое, все в него не помещаются. Выстроившись в очередь, с надеждой смотришь на дверь, изнутри придавленную толпой. Вокруг - шепот негодования. Комары. Жалко девушек в короткой юбке и кисейной кофточке; изведенные, они начинают плакать. Каждый старается протолкнуться вперед. Спасительное укрытие совсем близко. Сзади торопят; предлагают втискиваться.

Наконец, расчесывая шею, я вошел в дом, скорее затворил дверь, а там... шум аплодисментов, танцы, крики... Комаров в помещении оказалось еще больше. Они были всюду. По стенам серым рваным полотном сидели тысячи кровососов: они покрывали стенды, вывески, цветы...

Здесь шла война. Каждый, не стесняясь, ударял себя по лицу, по рукам - причем порой до того сильно, что становилось страшно; наклонившись, люди колотили себя по ногам. Приходилось постоянно двигаться. Комната оказалась узкой, а людей здесь было чересчур много, отчего окружающее представлялось картиной безумства. Толпа и в самом деле плясала. Дети плакали; мужчины ругались; старушки охали. Кто-то раскрытой ладонью лупил по стенам, подоконникам - за раз убивал по десять - пятнадцать комаров. Задевая соседа, никто уже не извинялся. Кто-то прыгал; кто-то растирал по лицу кровь. Все чесались...

Каждый ворчал, чтобы скорее проверяли паспорта. Однако таможенники не торопились - внимательно рассматривали фотографию в паспорте. Все их ненавидели. Прежде всего за спокойствие. Мы понимали, что они-то обрызгались нужным средством, а потому и не боятся комаров. "Фашисты!" - ворчал кто-то, но от этого проверка не ускорялась.

В этой комнате пыток я простоял чуть больше часа. Подходя к таможенной линии, я уже настолько утомился от самобичевания, что позволял себе только нервно размахивать руками; комары, конечно, привыкли к такому обращению, и потому успевали кусать налету. Сзади меня не смолкали аплодисменты; цитируя Стругацких: казалось, что "разгоряченная компания уланов или гусар предавалась взаимооскорблениям действием".

Никогда еще тело мое так не зудело, как после этой границы. Уши и щеки горели, словно обожженные; щиколотки распухли.

И ведь даже на этом кошмаре кто-то зарабатывает. На выходе с таможни стоял ларек с защитными спреями и мазями. Один флакон - 500 рублей. Разместиться перед таможней им, видимо, не позволили. И зря; могли бы разбогатеть.

На выезде из порта Кавказ в лучах рассвета были хорошо видны болота - над ними плотным навесом колыхались облака голодных комаров.

Позже я подумал, что пограничникам тоже нелегко работать, ведь аплодисменты не смолкают сутками; и все танцуют, кричат и плачут...

RSS Обсудить