Эритрея - Африканское Лукоморье

RSS Обсудить

"...Мы шли вдоль берегов Эритреи. Лом спал в каюте. Фукс - на палубе. Ураган стих, всё предвещало спокойствие. Вдруг перед самым рассветом слышу в море раздирающий душу крик. - Все наверх! Человек за бортом! - крикнул я. - Руль за борт, поворот оверштаг!
Экипаж мгновенно принимает необходимые меры: полетели в море спасательные средства - круги, шары, концы... и вот поднимают на борт потерпевшего. Гляжу - унтер офицер в мокром виде. Внешностью не блещет, однако отряхнулся, прокашлялся и взял под козырёк:
- Сержант итальянской армии Джулико Бандитто к вашим услугам..."

Именно так великий мореплаватель Христофор Бонифатиевич Врунгель описывает встречу у берегов Африки с прототипом будущего мультяшного героя. Потом последовала высадка на берега Эритреи и "посадка" макарон. Надо признать, что вольная анимационная экранизация по сравнению с книгой - настоящий шедевр. Но к концу семидесятых, когда создавалась мультипликационная "нетленка", многие моменты в книге были уже просто непонятны юным телезрителям, и даже их родителям. Эритрея же сама по себе просто исчезла с послевоенной карты мира, недолго покрасовавшись под странным названием "Эритрея (бывш.ит)". "Бывш.итами" были также Ливия и Сомали - осколки недолго просуществовавшей Латинской Империи Муссолини. И если Сомали как сейчас, так и тогда ничего из себя особо не представляла, то остальные две части Империи были подобраны явно со вкусом. Триполитания и Киренаика были жемчужинами Античного мира, а Эритрея вкупе с Эфиопией была родиной одной из самых значимых цивилизаций Древнего Мира вне Европы.

Италия дала миру только двух исследователей Африки. Знаменитый "расхититель" и "взрыватель" гробниц Джузеппе Ферлини в 1835 году подвизался на ниве хищнического изучения пирамид Мероэ в Судане, а сорока годами позже бессеребренник де Бразза, будучи на французской службе, совершил поход по Западной Африке, фактически подарив Франции Габон и Конго (в честь него названа столица этого государства - Браззавиль).

Италия обосновалась на берегах Красного моря без особых для себя усилий, просто улучив удобный момент. Великобритания испытала свой "Пёрл-Харбор" в столкновении с Махди в Судане, и будучи не в силах надежно укрепиться на дальней окраине Англо-Египетского Судана, тихо "передала" его в пользование Италии, которая давно мечтала обзавестись собственными колониями в Африке. Повод дали, как и в случае с Давидом Ливингстоном, простые трудяги-миссионеры. В 1837 году молодой монах ордена Святого Лазаря Джузеппе Сапето впервые появился в этих краях. После открытия Суэцкого канала в 1869 году итальянские судоходные компании нуждались в "промежуточных" базах, и при содействии того же Джузеппе Сапето итальянцами приобретается территория около порта Асэб. В 1885 году итальянцы вступают во владение портом Массауа и потихоньку начинают продвижение вглубь континента. Они заключают договор с абиссинским императором Иоханнысом IV о дружбе и сотрудничестве. Формально признавая его сюзеренитет над землями Эритреи, которые он отвоевал у отбивавшихся от махдистов англо-египтян, итальянцы вводят свои гарнизоны в города вне зоны их "компетенции", в том числе в Аксум. Эфиопы такого вольного обращения с их "Первопрестольной" простить не могли и дали хорошего пиндаля итальянцам в битве при Адуа в 1896 году, доказав всему миру, что эфиопский "универсальный" блин инжера лучше чем спагетти...

По признанию их германских союзников, "итальянцы никогда не умели воевать". Вторгшись в 1935 году в соседнюю Эфиопию, они смогли закрепиться только в крупных городах, а вокруг был "Афганистан". В этой войне принимали участие эритрейские "ашкеры" (как и во время Второй Мировой в Ливии). В 1941 году англичане посредством своих индусских солдат и при поддержке местных партизан выбили итальянцев из Эфиопии и Эритреи. Впрочем, "деитализацию" Эритреи они проводить не стали, оставив даже местную администрацию. За то продолжительное время, когда Италия официально управляла Эритреей (1890-1941), она была превращена в "Маленькую Италию" благодаря относительно благоприятному климату северо-западных нагорий. Несколько невзрачных деревушек под общим названием Арбат Асмэре были превращены в Piccola Roma - Маленький Рим, в котором в эпоху Муссолини процветал маленький апартеид, очень схожий с тем, что был в ЮАР. Впрочем, итальянцы по натуре своей люди более мягкие, чем англосаксы и германцы, поэтому в особых зверствах по отношению к местному черному населению они замечены не были, но земли плодородные у простых эритрейцев отбирали, был грех.

Полвека - достаточно большой срок. В Ливии итальянцы продержались в два раза меньше. Асмэра превратилась в площадку для архитектурных экспериментов и может служить открытым учебником по архитектуре первой трети ХХ века. На улицах Асмэры сочетаются такие антагонистские течения как модерн и футуризм с функционализмом. В духе футуризма была построена авторемонтная мастерская Fiat, например. Кинотеатры и опера - в стиле Art Deco. В 1993 году будучи студентом РГГУ я написал курсовую по искусству фашистской Италии, так что эта тема мне очень близка, и к дуче я испытываю почти такие же ностальгические чувства, как и к итальянской эстраде восьмидесятых. Футуризм, к слову, процветал и у нас в СССР в 1920-годах. Отец-основатель футуризма Томазо Маринетти попал в плен к нашим "футуристам" под Сталинградом в 1943 году; это обстоятельство наверняка привело его к мысли о том, что будущее не всегда бывает светлым.

...От границы Эритреи до эфиопского Аксума - менее сотни километров. Граница закрыта. Во время нашего первого путешествия по Эфиопии в марте 2003 года мы проезжали совсем близко от границы. Повсюду попадались мёртвые обгоревшие танки и БМП. По дороге часто проезжали грузовики с солдатами. Отношения Эфиопии с Эритреей не наладились до сих пор, и на то есть причина - тридцатилетняя междоусобная война между "братскими народами", военный конфликт между разделившимися странами в 1998-2000 годах. Эритрея после 1945 года стала "ничейной землей", которую англичане готовили к передаче Эфиопии. Хайле-Селассие был союзником США и Британии, а посему вполне заслужил такой "подарок". То, что на территории Эритреи за время итальянского управления сложилась отдельная нация, не принималось в расчет. Да, тигринья и тигре Эритреи родственны тыграям Севера Эфиопии, у них общие корни, но в очень отдаленной исторической ретроспективе. Такая же общая история у манси и венгров, например.

Побережье Эритреи - это ворота во внешний мир для древнего Аксумского Царства. В середине I тыс. до н.э. через Баб-эль-Мандебский пролив на африканский берег из Южной Аравии проникают семитские народы, которые смешиваются с местными кушитами и хамитами, создавая особый этнос и особую расу, которую можно собирательно назвать эфиопской. Это уже не негры и уже не арабы, это нечто среднее. В Эфиопии и Эритрее потомки аравийских переселенцев - амхары, тыграй, тигре, тигринья и др. Аксум достигает вершины своего могущества в IV-VI веках нашей эры, когда аксумиты завоевывают Нубию (Куш) и даже государства Южной Аравии - свою "малую родину". Они её никогда не забывали; их историческая память особо обострилась с принятием Христианства в середине IV века при царе Эзане. Они сразу вспомнили, что Царица Савская, не раз бывавшая в Аксуме и окрестностях, родила от царя Соломона сына Менелика, и этот сын, став первым царем эфиопов, вывез тайком из Иерусалима Ковчег Завета в Эфиопию, и там спрятал. Скорее всего, он покоится где-то в подземельях церкви Марии Сионской в Аксуме. Главный же морской порт самого Аксума - Адулис - находился на побережье Эритреи в чрезвычайно удобной бухте. Фундаменты его зданий практически не раскопаны, так что археологам в Эритрее есть чем заняться, если у них будет много денег и времени. Помимо всего прочего, до сих пор неизвестно точное расположение легендарной Страны Пунт, куда снаряжала свои корабли царица Хатшепсут. Скорее всего, Эритрея также территориально относилась к Пунту. В начале нашей эры создается греческий путеводитель "Перипл Эритрейского моря", в котором есть описание здешних мест.

Через Адулис пролегал путь "первосвятителей Эфиопии". В IV веке здесь бросил якорь сирийский корабль, на котором приплыли в Эритрею христианский "мудрец" Меропий со своими племянниками Фрументием и Эдезием. Мудрость Меропия не была оценена местными жителями, и он был убит; племянников продали в Аксум, во дворец царя. Племянники показали свой ум и сообразительность, кроме того, по агиографическим источникам, Фрументий обладал сильными паранормальными способностями. Под влияние этого человека попал царевич Эзана, которому предстояло стать одним из самых могущественных царей в истории Аксума. Эзана принял христианство, а Фрументий, совершив поездку в Александрию, привез благословение патриарха Афанасия и рукоположение в епископы. Так, сириец Фрументий стал первым эфиопским иерархом - аббой Сэламой, и первым эфиопским святым по совместительству. Кстати говоря, по Эритрее развешаны плакаты с надписью "Abuselama", но это переводится как "Дельфин", и является рекламой презервативов.

В VII веке наступает переломный момент - судьбы Эфиопии и Эритреи расходятся на двенадцать веков. На островах Дахлак и континентальном побережье, прежде всего в Массауе к северу от Адулиса, обосновываются "новые арабы", теперь уже мусульмане. Адулис приходит в упадок и пустеет; торговля слоновой костью, благовониями и золотом переходит в руки арабов, стремительно распространяющих своё влияние по всему побережью Восточной Африки. Арабы - на побережье, а в качестве буфера между ними и эфиопами выступают кочевники беджа из Судана. Эти кушитские племена принимают ислам наряду с афарами, хотя и соблюдают все нормы шариата не слишком строго. Беджа основали независимые небольшие государства Баклин, Наджик, Базен, Катаа и Джарин. В 935 году в арабских источниках впервые упоминается Массауа как крупный мусульманский порт; при этом главной арабской "морской базой" оставался архипелаг Дахлак.

С территории Эритреи в XVI веке осуществлялось масштабное вторжение кочевых орд Мухаммеда Граня в Эфиопию, которое вполне могло положить конец этому государству. На помощь братьям-христианам пришли добровольцы - сорок португальских мушкетеров отправилось из Гоа в Эфиопию. Один из них (племянник Васко да Гамы, кстати говоря) уложил Мухаммеда метким выстрелом.

Формально Абиссиния сохраняла власть над внутренними районами Эритреи. Был даже учрежден специальный титул Бахр-Негаша - "владыки моря", под управлением которого находились земли Эритреи. Эта "должность" просуществовала до 1580 года. Впрочем, абиссинское "управление" ограничивалось периодическими походами за данью, реальные успехи в борьбе с прибрежными мусульманами были невелики. Абиссинские негусы-цари так и не смогли "прорваться" к побережью.

В XVII веке Эритрея вошла в состав империи Османов; Красное Море стало по сути "внутренним турецким", как Мраморное, поскольку турки господствовали также на аравийском берегу. Их главным опорным пунктом служили острова Дакхлак. Эритрея стала владением Египта после завоевания им Судана, ну а потом ... вы уже знаете. Таким образом, Эритрея всю вторую половину своей истории развивалась отдельно от Эфиопии, даже можно сказать, что существовал открытый антагонизм между двумя частями бывшего Аксумского царства. Кстати говоря, даже "по цвету" они отличаются: Эфиопия - "страна темных", Эритрея - "страна красных". Именно "краснота" Эритреи дала название Красному морю, ранее именовавшемуся Эритрейским. Впрочем, "краснота" Эритреи относилась не к её жителям, а к водорослям, окрашивавшим его воды в красный цвет в пору "цветения".

В 1952 году была создана федерация Эфиопии и Эритреи. Впрочем, Хайле Селассие скоро забыл о принципах федерализма, и в 1962 году Эритрея стала просто провинцией Эфиопии. Язык тигринья, на котором говорит половина населения Эритреи, оказался выведен из официального оборота и заменен амхарским, на котором говорило ничтожное число эритрейцев. Спустя тридцать лет, однако, эритрейцы отплатили эфиопам той же монетой - теперь в Эритрее разговор на амхарском сулит неприятности. Эритрейцы были очень и очень обижены, настолько, что ушли в подполье в буквальном смысле слова - городок Накфа на севере Эритреи был превращен в "подземную крепость". Под землей скрывались эритрейские патриоты, они там жили, рожали и учили детей, учились сами. При товарище Менгисту Хайле Мариаме на помощь эфиопам в борьбе с эритрейскими сепаратистами пришел Леонид Ильич Брежнев. На Дахлаке вместо турецкой стала располагаться советская военная база. Но даже помощь танками и самолетами не могли сломить подземных жителей Эритреи. Это вам не Черная Курица и бестолковый мальчик Алеша. Счет убитым и раненым в этой войне шел на десятки тысяч с обеих сторон. В конце концов, когда Менгисту Хайле Мариам в 1991 году после своей отставки уехал в Зимбабве в гости к Роберту Мугабе, Асмэра была взята практически без боя. В 1993 году на карте мира появилась не "бывш. ит" и не "бывш.эф.", а просто Эритрея.

Борьба с Менгисту объединила эритрейских тигринья и тигре с собратьями по ту сторону административной границы - с Тыграйским национально-освободительным фронтом под руководством будущего президента Эфиопии Мелеса Зенави. Получив в 1991 году власть, он ничтоже сумняшеся отдал эритрейцам то, что они просили, оставив свою страну без выхода к морю. Правда, эритрейский порт Асэб продолжал служить удаленными морскими воротами Эфиопии, но за это приходилось платить всё больше и больше. В конце концов, не сойдясь в цене, Эритрея и Эфиопия рассорились еще и из-за спорной территории вблизи с границей Судана. Весной 1998 года эфиопы ввели туда войска, эритрейцы ответили. Более многочисленные эфиопы снова подошли к Асмэре. Россия помогала за деньги и тем и другим, правда, военспецами в эфиопской армии были граждане РФ, а эритрейской - граждане Украины. Военные летчики из этих стран соблюдали джентльменское соглашение друг друга не сбивать...

Почему мы решили туда отправиться именно сейчас? Спасибо Великой Арабской Сексуальной Революции 2011 года - наш первоначально запланированный маршрут вниз по Нилу из Судана в Египет был сорван. Всевидящее Око Онищенко Г.Г. гневно смотрело на перспективу поездок россиян в страну, в которой, по словам шефа ближневосточного бюро "Вестей" С.Пашкова, нависла опасность над курортами Хургады и Луксора. Я не мог вспомнить ни одного курорта Луксора, однако наиболее впечатлительные решили не ехать в Египет. Судан был "гвоздем программы", поэтому встал вопрос о том, куда же ехать из него далее. Поступило предложение поехать в Ливию, но оно, к счастью, не было услышано. К тому же, в Эритрее мало кто был, никто толком не знает, как вообще она выглядит. Все только смотрели в её сторону оттуда, из Аксума и Адиграта (почти все участники нашего путешествия уже бывали в Эфиопии). Из Хартума в Асмэру два раза в неделю летает самолет "Суданских авиалиний", билет стоит 220 евро. Визу в Эритрею можно получить в аэропорту при наличии письменного "одобрения" со стороны эритрейской иммиграционной службы; мы получили такое разрешение за один день. Впрочем, меня предупредили, что лучше открывать визу в Москве, но поскольку наша группа летит из Судана, то есть из третьей страны, то нам позволили получить визу по прилету. Кстати говоря, таким же образом и по такой же схеме была оформлена виза Судана. Никаких документов - только скан паспорта! По электронной почте получил персональные разрешения на получение counter visa (виза через окошко), процесс занял около недели. Во время первой поездки в Судан в марте 2010 года визу оформлял через посольство, и сделали её за два дня. В этот же раз наша группа очевидно вызвала подозрение - восемь мужиков явно офицерского возраста. Документы пролежали в посольстве десять дней безо всякого полезного употребления. В конце концов мы их оттуда забрали, заявив ошарашенному консулу, что мы и без него съездим в Судан.

В Судан дважды добровольно не ездят, по собственному моему признанию в рассказе "Путешествие в Судан" . Хотя от посещения Южного Судана в ближайшем будущем не откажусь... Таким образом, я решил участвовать во второй части путешествия, то есть ограничиться Эритреей. Поскольку в России был еще один человек, заинтересованный в этой стране - Давид из Норильска - то он с большим энтузиазмом решил присоединиться. Основная группа прилетала в Асмэру спустя несколько часов.

Асмэра встретила нас холодно. Представляя, какая температура должна быть сейчас в Хартуме, я радовался за ребят, которые после недельной жары окунутся в прохладу северной оконечности Эфиопского нагорья. В аэропорту нас встретил гид Алем - пожилой господин, похожий чем-то на главного хранителя египетских древностей доктора Хавасса. Мы заполнили въездные и декларации, и отдали паспорта для вклеивания виз. Процесс занял около двадцати минут и обошелся в 70 долларов. Затем мы заполнили таможенные декларации. К этому вопросу в Эритрее следует относиться серьезно. Черного рынка обмена валюты нет, за попытку поменять доллары "с рук" грозит штраф и тюрьма обеим сторонам. При обмене долларов в банке требуют декларацию; суммы обмененных и потраченных денег сверяют при выезде из страны. Нарушителям - штраф, а может и тюрьма, если денег на штраф не найдется. Россияне пока на этом не попадались, поскольку их в стране практически нет.

Наш гид под предлогом нашего приезда затарился в Duty Free на вылете (есть в аэропорту Асмэры такой вот атавизм). Половина автобуса была заполнена ящиками с пивом и джином. Работа гидом в Эритрее имеет свои плюсы.

Гостиница, куда нас поселили, расположена в районе парка Экспо и носит то же название. Парк Экспо - аналог нашего ВДНХ. Несколько раз в год в нем проходят народные праздники и гулянья. Есть несколько павильонов, магазинов и ресторанов, один из которых предлагает вечерние шоу с музыкой и танцами. Построена даже уменьшенная копия дворца Фасилидаса в эфиопском Гондэре. В парке рядом с детской площадкой догнивают остовы наших транспортных самолетов. В скверах - памятники эритрейским борцам за свободу: воин с пулеметом и женщина с гранатами и ящиком с патронами за спиной. Эритрейские женщины составляли треть повстанческого войска, да и сейчас от службы в армии они не отлынивают. И вообще, отношение к женщинам в Эритрее очень теплое и уважительное.

Асмэра приятно удивляет чистотой и ухоженностью. С 1897 года она является официальной столицей Эритреи и при этом мало напоминает столицу одного из беднейших государств Африки. Гостиница тоже оставила очень положительное впечатление: чистота, отсутствие посторонних запахов и постояльцев. По стенам развешаны фотографии старой "итальянской" Асмэры. В ресторане подают изумительную лазанью. Вообще, в Эритрее умеют вкусно готовить; из европейских блюд предпочтение отдают, разумеется, итальянским. Кофе маккьято (с капелькой молока) предлагают практически в каждом баре.

Впервые в истории старенький самолет из Хартума прилетел в Асмэру вовремя ради того, чтобы сломаться. Не знаю, займет ли он место среди авиамумий парка Экспо, но пассажиров выгнали из самолета из-за какой-то серьезной поломки. Наши приехали в отель по расписанию и в полдень мы уже отправились бродить по Асмэре. Для начала остановились у бензозаправки "Фиат тальеро" 1938 года постройки. Как ни странно, но эта бензозаправка - один из главных архитектурных памятников Асмэры. Она построена с стиле футуризма и напоминает самолет. Согласно местной легенде, публика сомневалась, не обрушатся ли "крылья" самолета, и архитектор Джузеппе Петацци поклялся броситься с центральной башни "Фиат тальеро", если "безопорные" крылья вдруг развалятся. Не пришлось!

В Асмэре господствует функционализм, арт-деко, футуризм. Функционализм - это здание нынешнего минобразования, которое напоминает лежащую букву F. Проемы постарались застроить и заделать, но контуры главного штаба эритрейских фашистов четко выделяются. Арт-деко, к примеру - это "Синема Рома". В Асмэре итальянцы построили много кинотеатров: "Одеон", "Имперо" и др. Когда двух эритрейских интеллигентов не пустили в кинотеатр на очередной сеанс в 1937 году, они бросили бомбы в губернатора Итальянской Эритреи генерала Грациани ( "Он не любил кинематограф!" ). За четыре года до этого был принят так называемый "Органический закон", юридически оформлявший систему апартеида в Эритрее. К тому времени на 70000 итальянцев приходилось более 30000 полукровок. Итальянцы объявили, что теперь национальность ребенка определяется национальностью матери. Для этнических эритрейцев (точнее, для всех девяти народностей Эритреи помимо итальянцев) полагались отдельные школы и места в транспорте. Но и до этого Асмэра была разделена на кварталы по этническому признаку: были итальянские кварталы, которые неитальянцы должны были покидать по окончании рабочего дня. Эти кварталы пестрят теперь превосходными виллами. Самая шикарная из них - "Вилла Италия" - служит итальянским посольством. Самая старая гостиница в городе - "Альберго Италия" (1899 г.) гордится своим свежеотреставрированным декором.

Группа русских туристов с жадностью набросилась на всю эту экзотику. Да, именно так, и ничего странного в этом не вижу. Что есть экзотика? Экзотика означает любую неэндемичность. Если мы оденемся в китайские цветастые полотенца и будем расхаживать так по Манежной площади, нас будут фотографировать наши же сограждане, потому что это будет "нетипично". Асмэра - нетипична для Африки. Нигде в Африке не найти церкви в романском ломбардском стиле. В Асмэре она есть, да еще какая - красивейший собор с пятидесятидвухметровой колокольней-кампаниле. Собор был построен в 1922-23 годах архитектором Оресте Сканавини. Недалеко от собора на той же авеню Харнет - здание оперы, с колоннадой и лестницей, с маленьким садом, и всё это будто перенесено из Тосканы. Сейчас здесь оперы не ставят; жив только бар со скудным выбором булочек. Но кто знает, может зазвучит в стенах асмэрской оперы и "золотой голос России". Странно, что никто не додумался сюда пригласить Баскова. Актриса Елена Драпеко в эти края наведывалась два года тому назад.

... Это была самая большая и представительная делегация из России за всю недолгую (пока) историю Эритреи. Идея возведения памятника Пушкину принадлежала Зурабу Церетели, но жители Асмэры посчитали, что лучше оставить Кампаниле собора самым высоким зданием в городе. И посему выбрали Пушкина в натуральный рост. Из Михайловского привезли землю и вмуровали капсулу с ней в постамент памятника, авторами которого являются Николай Кузнецов-Муромский, Мария Ожерельева и Михаил Судаков. Мы же в свою очередь положили начало новой традиции в городе Асмэре - русские встречаются у памятника Пушкину. Во время прогулки по центру Асмэры мы потеряли Костю; спустя пару часов нашли его у Пушкина, куда приехали фотографироваться.

Местонахождение прародины Арапа Петра Великого до сих пор точно не определено. Карта Африки менялась быстро на протяжении столетий, топографические названия наносились на неё очень неаккуратно, поэтому определить точно, где находился "тот самый" Логон уже невозможно. Если Логон есть в Камеруне, пусть и там поставят памятник, нам не жалко.

Итак, Амсэра - это город ХХ века. Не стоит искать в ней древностей. Все древности - в скромном национальном музее. Православная (монофизитская) церковь Энда Мариам - модернистская постройка 1960-х годов. Центр города переносит в тридцатые и сороковые, куда-то туда, back to USSR, принимая во внимание непризнанную близость наших идеологий. Муссолини сюда не приезжал, но в 1932 году Эритрею навестил король Италии Виктор Эммануил. Памятников историческим деятелям в Асмэре не найти; даже бессменный руководитель Исайя Афверки держится как-то в тени: нигде не видели ни одного его портрета!

Его страна - закрытая. Как Ливия и Северная Корея. Официально вне Асмэры иностранцы не могут передвигаться без специального разрешения (пермита). Самое обидное то, что его действительно проверяют и на дорогах, и в гостиницах. Большая часть страны попросту закрыта для посещения. Все эритрейцы призывного возраста также обязаны иметь такие пермиты. Нечего молодежи без дела шляться где попало! Получение пермита занимает от нескольких часов до нескольких дней; индивидуальным путешественникам стараются их не давать. Сам пермит ничего не стоит, но его выдача производится, как говорится, "на усмотрение". По сути, из Асмэры возможны только три радиальных маршрута, на каждый из них нужен свой пермит. Бывали случаи, когда вместо трех пермитов выдавали только один. Почему? "Qui sa?" "Ки са" - "Кто знает?", как говорят в Италии.

По ценам Эритрея занимает среднее положение среди "дешевых" и "дорогих" стран Африки. За один доллар при обмене дают 15 накф, за 1 евро - 17 накф. Чашечка кофе - 5-6 накф, свежевыжатый сок - 25-30 накф, среднее блюдо в ресторане (готовят превосходно, порции большие) - 80-130 накф. Номер в отеле - от 15 до 90 долларов. Главное достоинство Эритреи - спокойствие её жителей при виде иностранца. Тот, кто был с соседней Эфиопии, поймет, о чём я...

Тому, кто любит "трэш", непременно надо заглянуть в Эритрею. Её свалки металлолома - просто чудо! Помимо скомканных джипов и советских грузовиков, на них - штабеля БМП и танки среди кактусов, на дулах которых местные жители сушат белье. Памятники борцам за свободу чего стоят! Мы видели памятник-флюгер десантникам - освободителям Массавы. Видели памятник с настоящим автоматом. По обочинам дорог - мертвые танки и БМП. На самих дорогах часто попадаются автомобильные раритеты хайлеселассиевской эпохи: от протожигулевских "Фиатов" до редчайших спортивных "Шевроле" в превосходном состоянии.

Но вот с сувенирами Эритрее не повезло. Выбор их ограничен, вид их жалок, а цены пугают. В этом отношении Эритрея явно отстает от Эфиопии. Литературы о стране и путеводителей просто не сыскать. Любителям ночных похождений также предстоит долгое хождение по мукам в Асмэре - кошачья стать девушек тигринья впечатляет, но дает иноземцу мало надежды, даже если он обладает безупречным и правильно оформленным пермитом.

...Получение нашего пермита для посещения Кэрена затягивалось. Мы должны были приехать туда уже к обеду, а в результате добрались до города поздно вечером. В сумерках заприметили объекты для съемок. Абсолютный хит - танк Т-54, лежащий в овраге у поворота дороги. Танк сполз в овраг в очень живописном месте: вокруг него - настоящие рощи молочаев. В конце нашей Гражданской войны на Дальнем Востоке была битва при Волочаевке; здесь, очевидно, произошла битва при Молочаевке, не иначе.

В отеле достаточно много иностранцев - целый десяток французов (с которыми пересекались и в дальнейшем). Кэрен может представлять определенный интерес для любителей военной истории из Европы - весной 1941 года здесь развернулось основное сражение итальянцев с наступающими на Эритрею англичанами. Изначально итальянцы под командованием герцога д'Аосты имели полное преимущество в военной технике и живой силе (до 300000 человек, включая эритрейских ашкеров). В июле 1940 года итальянцы начали успешное наступление в Англо-Египетском Судане и захватили город Кассалу. Успешно прошел и захват Бритаснкого Сомали. Но англичане использовали в качестве "пятой колонны" против итальянцев в Восточной Африке эфиопских партизан. Хайле-Селассие специально доставили из Лондона в Хартум. В любом случае, Эритрея и Сомали были отрезаны от метрополии, и итальянцы оказались в не самом лучшем положении. Уже к концу 1940 года британских войск в Кении насчитывалось уже 77000 человек. 19 января 1941 года англичане, индусы и суданцы, а также части "Свободной Франции" перешли в наступление на "эритрейцев". С юга в Эфиопию вступили части даже из Бельгийского Конго. Дорога из Аддис-Абебы в Асмэру была перерезана. Кратчайший путь из Судана в Асмэру лежит через Кэрен, однако этот город был чрезвычайно хорошо укреплен.Итальянцы под началом генерала Карнимео сопротивлялись 53 дня, но в конечном итоге вынуждены были отступить. 1 апреля 1941 года была взята Асмэра, 8 апреля - Массауа. Эритрея перешла под английское управление.

На британском военном кладбище в Кэрене похоронено 440 солдат и офицеров. На аккуратных надгробиях - надписи на арабском, хинди, иврите. В другом конце города находится итальянское кладбище со скромной часовней. Я задал нашему гиду Алему провокационный вопрос, не здесь ли похоронен сержант Джулико Бандитто. Алем призадумался и сказал, что наверное не здесь, а в Массаве или Асмэре. Мне показалось странным, что он не смутился по поводу сержанта... Несомненно, нужно капитану Врунгелю поставить памятник в Эритрее. На Пушкина средства-то нашлись? А было бы красиво: на бронзовом гребне волны летящая яхта "Беда", на капитанском мостике - сам капитан Врунгель с трубкой в руке.

Недалеко от итальянского кладбища - самая необычная святыня Эритреи. Церковь Мариам Деарит была устроена креативными итальянскими монашками в полом стволе баобаба. Как известно, сердцевина ствола баобаба очень мягкая и у старых деревьев может образоваться внутри большая полость. В ней и была сделана часовня с бронзовой статуей Мадонны. Рядом с баобабом - источник со святой водой. В стволе баобаба слева от "главного входа" зияет круглое отверстие. Говорят, что оно образовалось после британского артобстрела; в баобабе укрывались итальянцы. На самом деле, много итальянцев в баобаб не могло войти: внутри насилу уместятся пять-шесть человек вплотную друг другу. "Часовня" отгорожена от внешнего мира занавеской. За ней я увидел эритрейку, склонившуюся в молитве. Сама статуя Божией Матери украшена лентами и цветастыми покровами, она совсем небольшая, меньше метра в высоту... Несколько лет назад к баобабу проложили бетонную дорожку, чтобы паломники могли ползком приблизиться к священному дереву. "Престольный праздник" Баобабовой Мадонны - 29 мая. У жителей Кэрена существует поверье, что если одинокая женщина или девушка на выданье приготовит кофе под сенью этого баобаба и предложит его путнику, то всё в её личной жизни наладится, и детей будет куча. Однако, в наш приезд целых девяти мужиков из России никто кофе не готовил. Очевидно, всё у жителей Кэрена хорошо.

В Кэрене стоят еще две церкви - Святого Михаила и Святого Антония. Современный интерьер последней весьма интересен. Старый египетский форт сейчас используется как военная база, а от самих египтян, присоединивших ненадолго Кэрен к своим владениям в 1872 году, осталось здание школы с египетскими "цветочными" колоннами и дом администрации, превращенный в городскую библиотеку. Кстати говоря, именно египтяне первые проложили телеграфные линии и построили дороги в Эритрее, пытаясь связать Вассалу в Судане в Массавой через Кэрен.. Продолжить развитие края им помешала война с Абиссинией, в ходе которой египтянам было нанесено серьезное поражение в 1875 году, а потом и восстание Махди Суданского. Египетские дороги были заасфальтированы итальянцами, которые пошли еще дальше и помимо макаронных фабрик стали прокладывать и железные дороги. Здание итальянского железнодорожного вокзала с вывесками "Cheren" стоит до сих пор, но сильно обветшало. Рельс уже в помине нет. Во всем остальном Кэрен напоминает типичный суданский провинциальный городок: ослы, чалмы, верблюды, минареты. В лавках попадаются нубийские обоюдоострые мечи под антик (цена - около 80 долларов). Кэрен - город по большей части мусульманский. Мусульмане вообще составляют половину населения Эритреи, и ислам здесь имеет четко определенные этнические черты.

Сегодня - 8 марта, особо почитаемый в Эритрее день. На обратном пути в Асмэру мы планировали заехать в одну из деревень народа билен, который живет вокруг Кэрена. Но деревни обезлюдели: все женщины ушли в "райцентр" на празднование Международного женского дня. Мы как раз проезжали мимо него и, заслышав пение, остановились. Женщины билен пели и танцевали в импровизированном танцполе, сделанном из тростниковых циновок; вокруг толпились дети. Нас пригласили отобедать "чем Бог послал", а послал Бог в тот день изумительный кофе с кардамоном и отвратительную инжеру с мясными субпродуктами, вызывающую рвотный рефлекс. Ради справедливости надо заметить, что дело не в мясе, а в самой инжере: для изготовления этой "самоотрывной" лепешки нужна кислая закваска, а вот на основе чего эта закваска делается - зависит уже от вкусов хозяйки. Разумеется, в городском ресторане инжера пахнет так, как полагается и кислит в меру, в деревенских условиях пахнет не тем, что Бог послал, а тем, что ему негоже.

Билен - народ малочисленный, составляющий только 2% от чтыврехмиллионного населения Эритреи. Это кушиты, выходцы из Судана и пря??е потомки кочевников беджа, как и живущие дальше на севере гедареб. Живут в Эритрее и чистые негроиды-нилоты, такие, как кунама и нара, но они не играли особой роли в политической истории Эритреи. Живут в Эритрее и чистокровные арабы - кочевники рашайда недалеко от Массавы. В отличие от билен, их женщины как правило всегда закрывают лица, при этом и билен, и рашайда очень любят золотые блямбы в носу, как и билен. Раньше кушиты Эритреи любили наносить на щеки вертикальные шрамы, по три на каждую, за что их итальянцы прозвали "111". Сейчас такие "татуировки" встречаются все реже и реже.

Кстати говоря, очень многие эритрейцы старшего поколения хотя бы отчасти владеют итальянским. Наш водитель говорил на смеси английского и итальянского. Отношение к русским и СССР двойственное. С одной стороны, как сказал один паренек в Кэрене - "Добро пожаловать в Эритрею, пушкинистскую страну!" ( Welcome to Eritrea - Pushkinist Country!". С другой стороны, в национальном музее в Асмэре висит картина, на которой в священную и многострадальную землю Эритреи врезается бомба с надписью USSR. Но, по большому счету, элементарный и циничный прагматизм всё равно берет своё, и старые обиды неизбежно забываются. Наши отношения с Эритреей сейчас складываются по принципу "хочу, но не могу". Валюты в Эритрее не хватает, кроме шкур животных и соли на экспорт она мало что может предложить. Про туризм лучше вообще помолчать, как о покойнике. Для того, чтобы его развивать, чтобы облагораживать прибрежную полосу, нужны громадные деньги, а их прекрасной "Африканской золушке" в ближайшем будущем никто не даст... Если только в Египте ко власти не приидут исламисты и люди доброй воли не начнут дружно искать альтернативного Красного моря... куда мы движемся в следующей серии нашего путешествия!

Дорога к морю в Эритрее - всегда захватывающее мероприятие. Самая населенная, плодородная и благоприятная по климату часть Эритреи находится на высоте 2000-2300, на нескольких плато, составляющих часть Эфиопского нагорья. На востоке эритрейские горы спускаются к Красному морю, на юге они "ныряют" в Данакильскую впадину, лежащую ниже уровня моря и являющуюся частью Великого Африканского разлома. Эфиопское... пардон, "Эритрейское" (так политкорректнее) нагорье соединяется с Красным морем серпантинными дорогами. Одна из них начинается в Асмэре и проходит через Филфил. Эта дорога сама по себе - настоящий шедевр. Эритрейцы гордятся тем, что этот умопомрачительный серпантин построили они сами, а не итальянцы или китайцы. Другая, повторяющая путь железной дороги, более коротка и проходит через Нефасит. В Нефасите заканчивается 26-километровый экскурсионный маршрут на ретро-поезде, который катает туристов из Асмэры по итальянской железной дороге, которая совершенно справедливо может считаться техническим чудом, как Транссиб. Множество мостов и виадуков, сложнейшие участки, живописные захватывающие виды из вагона поезда - всё это можно увидеть, заплатив 70 долларов с человека (при наличии полноценной группы; чартерная поездка стоит на круг около 600 долларов). Впрочем, путешествие на машине дарит такие же ощущения и виды.

Область вокруг Филфила - сплошной зеленый пояс. Эритрейские нагорья "внутри" - это довольно засушливые холмистые равнины со скудной растительностью. Желтые холмы и скалы украшают алоэ, шикарные канделябры молочаев и кактусы. Филфил - это глубокие ущелья, поросшие кустарником и лесом, это туманы, это свежий воздух, наполненный ароматом трав и цветов. Влага, приходящая с Красного Моря, задерживается горами. На высоте 1000-1500 метров уже начинаешь ощущать себя с тропиках. И понимаешь, почему так трудно было эфиопам бороться с эритрейцами среди всей этой "зелёнки".

Массауа окутана уже не прохладным туманом, как Филфил, а влажной духотой. Гостиница "Красное море" расположена на острове Таулуд, соединенном с "материком" и с собственно островом Массауа (старым городом) дамбами, построенными еще при египетской администрации (1848-1885 гг.), а в наше время расширенными китайскими партнерами Эритреи.

Пляжа у отеля нет, бассейн давно не использовался. Да в Массаве никто и не собирается отдыхать - порт как-никак. Когда-то с Средние века Массауа была крупнейшим портом Красного моря. С 1885 году Массауа становится де-факто итальянским портом, а после юридического образования колонии Эритрея - её столицей до 1897 года. Однако впоследствии для Эфиопии важнее был порт Асэб, который ближе к Аддис-Абебе, Массауа обслуживала в основном Асмэру. Впрочем, эритрейские партизаны практически постоянно держали под обстрелом дорогу между Асмэрой и Массавой, так что радости эфиопам от наличия такого глубоководного порта было мало.

Сразу за отелем - напоминание о тех лихих годах. На постаменте с фонтанами и круглыми фонарями - композиция из танков Т-62, частично покореженных. Это одни из тех более чем двухсот танков, "взятых в плен" эритрейскими повстанцами в 1970-80-х годах. Изначально, в 1961 году, борьба велась несколькими десятками человек, укравшими оружие в полицейских участках. К 1990 году общее количество повстанцев приблизилось к 50000. И вооружены они были на уровне самых профессиональных армий. Сначала, при Хайле Селассие, друге Америки и Израиля, эритрейским повстанцам помогали Судан, арабские страны, прежде всего Народно-Демократическая Республика Йемен, Ливия, СССР, Куба и Чехословакия. Арабы помогали, так как считали повстанцев прежде всего мусульманами (хотя там было мусульман чуть больше половины). Потом, после 1974 года, СССР и Куба стали помогать Эфиопии, хотя в первые годы эфиопского строительства социализма, в Эфиопии оставались еще военные инструкторы из Израиля, помогавшие эксплуатировать танки и военную технику из Израиля и США. Это один из парадоксов, но интересы Израиля и СССР в Эфиопии совпадали, пусть и непродолжительное время. Войска Хайле Селассие использовали ту же тактику, что и американцы во Вьетнаме - ковровые бомбардировки, напалм, переселение целых деревень в специальные зоны. Эритрейские же повстанцы могли вести как классически фронтовую, так и "рассеянно-партизанскую" войну. Их успехи в 1973-74 годах как раз привели к тому разочарованию в эфиопской армии (две трети которой находилось в Эритрее), которое и подвигло военных на свержение Эхвиопскаго Царя. Потери эритрейцев и эфиопов соотносились как 1 к 8, то есть похлеще, чем у СССР и Германии во Вторую мировую войну. Такое же соотношение сохранялось и после того, как Эфиопии стал помогать СССР с 1978 года. Эритрейцы сбивали самолеты и вертолеты, уничтожали склады горючего и боеприпасов; бывали удачные рейды на аэродромы, когда из гранатометов уничтожались десятки самолетов. Говорят, во время одного из таких рейдов на аэродром близ Асмэры в 1982 году был ранен сам товарищ Менгисту Хайле Мариам. Наши военные специалисты оказались в фактической осаде в крупных городах. Тем не менее, в 1978 году было предпринято масштабное наступление на повстанцев, в после которого они предприняли "стратегическое отступление" на север Эритреи, в Накфу, ставшую центром сопротивления на все последующие годы (теперь так называется эритрейская денежная единица). В 1986 году ситуация окончательно переломилась в пользу Эритрейцев.

А в феврале 1990 года они предприняли блестящую операцию по взятию Массавы: танковая колонна Народного Фронта Освобождения Эритреи направилась к дамбе, соединявшей Массаву к материком, в то время как с моря на острова набросились повстанцы на быстроходных катерах. Эфиопы долго не сопротивлялись; им надоела уже долгая осада города, да и разочарование их командованием и режимом Менгисту было слишком велико. Массауа стала самой большой потерей для Эфиопии за 29 лет боев с партизанами. Год с небольшим спустя без боя пала Асмэра...

Массауа (или Массава; в последнем случае топоним легче склоняется), является старейшим "живым" городом в Эритрее. В арабских источниках она упоминается в 935 году. Мечеть Шаафи, построенная в XI веке, находится сейчас на территории торгового порта и посещение её затруднено. Вторая "по старшинству" мечеть в Массаве - Шейха Ханами (XVI век) - построена при турках. Турки-османы отбили Массаву у португальцев в 1517 году. До 1848 года Массауа была под османским управлением; можно сказать, что архитектурный облик Массавы был придан городу именно турками. Много домов с длинными аркадами, резными балконами - это дома турецких купцов, построенные из коралловых блоков и покрытые штукатуркой. Можно сказать, что Массауа во многом напоминает Каменный город Занзибара, но во сто крат менее ухожен. После взятия Массавы эритрейцами город был подвергнут бомбардировке эфиопской авиацией, и по сию пору город на треть разрушен, на треть - безобразно обшарпан. Наиболее тягостное впечатление производит бывшее здание Банка "Италия" (1920 г.), в котором работал отец нашего гида Алема. Одно из красивейших сооружений города смотрит на море громадными глазницами своих пробоин. Напротив, через пролив, - еще одни "величественные руины" так называемого Императорского дворца. Хайле Селассие любил здесь останавливаться. Но изначально это была резиденция паши Мюнцингера (1872 год).

Вернер Мюнцингер (1832-1875) был сыном президента Швейцарской конфедерации Жозефа Мюнцингера. Он получил блестящее образование и решил посвятить себя востоковедению. Крупных путешествий ему совершить не удалось - попытки проникнуть в Кордофан и Центральную Африку закончились неудачно. С 1852 года он живет в Египте, а в 1855 году перебирается в Кэрен, где женится на местной девушке. В 1868 году он становится французским вице-консулом в Массаве, в 1871 году переходит на английскую службу, в 1873 году становится генерал-губернатором области "Восточный Судан и Красное море" в составе Англо-Египетского Судана. В 1872 году он присоединяет Кэрен и начинает строительство дорог. В 1875 году в ходе неудачного похода против Абиссинии, он погибает вместе с женой и всеми приближенными. Вернер Мюнцингер оставил после себя исторические, географические и этнографические описания земель, которых ему довелось посетить и к развитию которых он приложил много усилий.

В Массаве мы ели рыбу, приготовленную по "афарскому" обычаю. Те, кто были в Йемене, в принципе ели то же самое, ибо это просто рыба, обильно сдобренная солью и запеченная на углях, отчего покрыта толстой подгорелой коркой. Вообще, морская кухня в Массаве неплоха, что, впрочем, вполне ожидаемо.

Из достопримечательностей Массавы, помимо танков, близким нашему сердцу следует признать военно-транспортный самолет АН-12, в котором устроен бар (находится недалеко от городского автовокзала). Туда можно заглянуть, ничего не заказывая, однако хозяин заведения может попросить 10 накф за просмотр. Хотя русским, по большому счету, их самолет могли бы и за бесплатно показывать. И вообще, это мы с них должны деньги брать за использование своего государственного имущества! Впрочем, сфотографировали мы бар "за так", из-за зановесочки. За 10 накф можно две чашки кофе выпить! Но пить сразу после завтрака не хотелось.

Мы отправились за город, за 60 км к югу от Массавы в легендарный Адулис - морские ворота древнего Аксумского царства. Его упоминал Козьма Индикоплов в своей "Христианской топографии" в VI веке, назвав Абиссинию по имени этого порта Адулией:

"...Область, производящая ладан, хотя и расположена в самой верхней части Эфиопии и лежит внутри страны, однако омывается океаном с другой стороны. Отсюда жители Барбарии, находящиеся по соседству, поднимаются в глубь страны и, вступая в обмен с местными жителями, привозят обратно от них всякого рода благовония, ладан, кассию, калам и много другого, что они затем шлют морем в Адулию, Омеритию, во Внутреннюю Индию и в Перейду. Да и в Книге Царств записано, что царица Сабы, то есть Омеритии, которую затем господь наш в евангелиях назвал царицей Юга, привезла Соломону благовония из этой самой Барбарии, которая расположена по соседству, на другой стороне моря, вместе с бревнами эбенового дерева, обезьянами и золотом из Эфиопии, что по соседству с Эфиопией по ту сторону Аравийского залива..."

Кстати говоря, в беспокойном Бахрейне есть деревенька Адули. Там строят ладьи для морских походов "абулии". Не знаю, простое ли тут созвучие, но так или иначе Бахрейн бы тесно связан с Шумером и со всем остальным древним миром, так что совпадения могут быть и не случайны. Адулис же упоминается наряду с портом Береника в знаменитом "Перипле Эритрейского моря" - сочинении неизвестного греческого автора I века нашей эры. Адулис в его описании - просто некое местечко. Но это не означает, что порт потерял свое значение: наоборот, его "золотой век" ждал его впереди, во время расцвета Аксума в III-VI веках.

"...За охотничьей Птолемаидой на расстоянии 3000 стадий находится официально установленный рынок Адулис (в другом переводе - Адулей), расположенный в глубоком заливе на самом юге; впереди него лежит остров, называемый Орейна, отстоящий от внутреннего угла залива по направлению к открытому морю на расстоянии 200 стадий; к этому острову с обеих сторон прилегает материк; к острову теперь пристают приплывающие туда корабли вследствие нападений с материка. Прежде приставали в самой внутренней части залива на так называемом острове Диодора у самого материка, где имелась пешеходная переправа, по которой жившие там варвары делали набеги на этот остров. На самом материке у Орейны, на расстоянии 20 стадий от моря, лежит Адулис, довольно приятное на вид селение, от которого в трех днях пути вглубь материка находится город Колоэ, главнейший пункт торговли слоновой костью. От этого города до столицы тех, кого называют аксомитами, лежит дальнейший путь в пять дней. Сюда через так называемый Киеион свозится вся слоновая кость с той стороны Нила, и отсюда уже идет в Адулис. Большая часть убиваемых слонов и носорогов водится на территории внутри страны, и разве только изредка они показываются на морском побережье в окрестностях Адулиса. Перед заливом у этого торгового пункта и в открытом море направо (к югу) лежит еще много небольших песчаных островов, называемых островами Алалая; на них водятся черепахи, доставляемые на этот рынок ихтиофагами..."

Отсюда оправлялись корабли аксумского царя Калеба на завоевание "малой родины" - царств южной Аравии, прежде всего Химьяра. Через Адулис шла торговля благовониями и экзотическими "колониальными" товарами: шкурами диких зверей, самими зверями для зверинцев и цирков, а также разными диковинными пернатыми, вроде страусов. Слоновая кость, золото желтое и черное (рабы) также вывозились через Адулис. Основным торговым партнером после принятия Христианства была Византия. После пришествия в регион нового гегемона в лице арабов-мусульман, побережье Эритреи в VII веке переходит под их полный контроль, и Адулис вновь превращается просто в "местечко".

От Массавы до деревни Фаро бежит большей частью асфальтированное шоссе. То и дело попадаются палатки-навесы арабских кочевников рашайда. У Фаро асфальтовое шоссе заканчивается; далее, до самого Асэба - грунтовка и бездорожье на протяжении 500 километров, зона закрытая для любопытных иностранных гостей. До Асэба, если будет нужда, можно добраться на стареньком самолете "Эритрейских авиалиний" из Асмэры. Но не думаю, что такая нужда припрёт...

Фаро - так себе деревенька. Сразу чувствуется, что люди здесь живут, мягко говоря, небогато. Хижины сложены по простому - из прутьев и хвороста. До самого Адулиса нужно ехать по полупустыне еще километров пять-шесть. Ничто не предвещает встречи с прекрасным, кроме одинокого синего туалета среди саванны. Это напомнило сюжет из программы "Городок", когда гонщик в пустыне спрашивает у бедуина, сидящего рядом с будкой:

- Бензин есть?
-Нэт!
-Вода есть?
-Нэт!
-А это тогда зачем? (показывает на будку).
- Это - платный туалет!
- А это тогда что (гонщик показывает на пустыню вокруг).
- Бесплатный туалет.

Должен признаться, вид синей кабинки в пустыне наводит на определенные экзистенциальные размышления.

Адулис - отнюдь не археологический парк. Раскопано лишь 2% территории древнего города. По сути, это чуть холмистая равнина, заросшая можжевеловым стланником. Под каждым холмиком и выпуклостью может скрываться фундамент храма или жилого дома. Нас ведет по "городу" старенький "хранитель древностей", которого мы прихватили в Фаро. Он прекрасно понимает, что много показать не сможет при всем желании. То немногое, что есть: фундаменты храмов, фрагменты разбитых колонн из темного камня, похожего на диорит, маленькая стела в половину человеческого роста - могила; нижние части стен здания, которое условно назвали "дворцом". Еще мы прошли по верхушке холма, усыпанного керамикой; три рифленых черепка я подобрал на память, поскольку никаких дельных сувениров в Эритрее все равно нет.

Впервые Адулис "подраскопали" участники военной экспедиции британского "колониального" фельдмаршала Роберта Напьера в 1867-68 годах. Он высадился со своим корпусом недалеко отсюда, в Зуле, для того, чтобы выручить соотечественников - миссионеров и дипломатов - взятых в плен Абиссинским императором Теодросом. Военная экспедиция была удачной: Теодрос был разбит под Магдалой и как порядочный император покончил с собой. Побочным результатом этой кампании как раз было установление местоположения Адулиса. Потом Адулис раскапывали немцы в 1906 году под руководством Сандстрёма. Эфиопский институт археологии успел немного покопаться в 1961-62 годах. И собственно всё. Присутствие эритрейских археологов ощущается, но не очень сильно. По крайней мере, несмотря на благоприятное время года, мы их там не видели.

Конечно, человеку несведущему в истории и археологии, Адулис может показаться наискучнейшим местом. Впрочем, и человеку вполне сведущему - тоже... Однако, есть такая "фишка" - историческая география, и если Вы её фанат, приезжайте в Адулис. По крайней мере, до Массавы недалеко, и во время превосходного обеда в рыбном ресторане можно самому побыть ихтиофагом, а потом съездить на пляж в Гургуссуме к северу от Массавы Там один отель с баром на веранде, смотрящей в море. Когда мы приехали, море было неспокойно, кромка берега была "украшена" выброшенными на берег водорослями. Вечерний прилив только начинался, и море было довольно мелким. Коралловых рифов в этом месте нет; для этого нужно плыть на острова Дахлак. Сначала на эти острова собиралась большая часть нашей группы, но осознав, что при отсутствии "инфраструктуры" на островах придется ночевать в палатках на берегу, а днем жариться на солнце, смотреть на коралловые рифы ей расхотелось, да и Эритрейское море как-то не произвело особого впечатления... Что поделаешь, Jedem das Seine! Мне, лично, всё равно, в палатках или даже без палаток, а моя мизантропия даже приветствует отсутствие "инфраструктуры" и многочисленных туристов. На островах Дахлак, как говорят, хороший дайвинг.

К вечеру мы были снова уже в Асмэре, заехали за очередным пермитом и стали готовиться к последнему броску на юг, в сторону Кохайто, Сенафе и Метеры.

Дорога к "южной границе" Эритреи занимает не так много времени - в общей сложности четыре часа езды из Асмэры по хорошему шоссе. На громадном валуне недалеко от города Декемхаре выбита надпись, подобно тем, которые обычно посвящались фараонам в Египте. Надпись благодарит губернатора Фернандино Мартини и полковника Джанетти за то, что ради развития и процветания Эритреи они построили эту дорогу. Мы тоже их мысленно должны благодарить. В самом городке Декемхаре, который итальянцы хотели превратить в промышленный центр, до сих пор работает макаронная фабрика, построенная итальянцами. Дорога идет немного в гору. Те края, куда мы должны сегодня добраться, находятся на средней высоте 2700 метров, что на 400-500 метров выше Асмэры. Еще дальше темнеет гора Амбасойра - самая высокая в Эритрее (3013 метров). У Сегенейти пейзаж меняется, появляются "россыпи" громадных валунов, которые украшают молочаи и кактусы. Гигантские фикусы-сикоморы - фиговые деревья -раскидывают свои тенистые зонтичные кроны.

В Сенафе мы приезжаем к обеду. Этот городок лежит в 35 километрах от границы в Эфиопией и в ходе последнего конфликта в 1998-2000 годах был сильно разрушен. Кроме нескольких округлых скал только руины города могут представлять интерес для фотографов, особенно, если они специализируются на трэше. Алем привозит нас в маленькую гостиницу, мы ждем обед. Я отправляюсь фотографировать город, но как потом оказывается, сильно рискую при этом. Алем уходит за пермитом, но возвращается ни с чем: чиновник, отвечающий за выдачу пермитов для туристов, уехал в Асмэру. По причине выходного дня 8 марта наш пермит на посещение Метеры не был получен в самой Асмэре и Алем надеялся получить его здесь, в Сенафе. К сожалению, нам это сделать не удается, и Алем возвращается к нам в столовую с плохим известием. Пока его не было, к нам подходили какие-то люди в штатском и в форме и спрашивали, что мы здесь делаем, чего сидим, и где наш пермит. Алем явно встревожен ситуацией; говорит, что нужно срочно уезжать - наш автобус могут в любой момент тормознуть и потребовать злосчастный пермит, фотоаппараты отобрать, и вообще, могут быть более серьезные проблемы, нежели потеря всех снимков не только из Эритреи, но и из Судана. Эритрея - специфическая закрытая страна, и нет никакого основания не доверять этим опасениям.

Итак, посещением Метеры нам пришлось пренебречь. На полпути в Ади-Кейх, город, где у нас запланирован ночлег, Алему позвонили и сказали, что можно возвратиться в Сенафе и получить пермит, и мы уже направили автобус в Сенафе, но вдруг позвонили снова и сказали, чтобы мы убирались восвояси. Жаль. С горы, на которой находится Метера, открываются хорошие виды на Эритрею и более гостеприимную Эфиопию. Там, на вершине - руины аскумитского города, который лежал на полпути между Аксумом и Адулисом, и может быть по значимости даже превосходил Колоэ (Кохайто). По крайней мере самая высокая стела (около трех метров) сохранилась именно в Метере. Правда, кто-то её переставил с места на место, но когда это произошло, точно не установлено. Колонна украшена изображением полумесяца, что типично для лунопоклонников Аксума до принятия Христианства. В Метере сохранились остатки дворца и городских строений, а также могилы, в которых было найдено в 1962 году несколько скелетов. Большинство же могил пусты. Сейчас я описываю то, что нам не удалось увидеть. Но в этот потерянный наполовину день мы увидели другое.

В местечке Каскасе между Сенафе и Ади-Кейхом, прямо посреди возделанного поля, лежит громадная колонна, а рядом с нею - не менее внушительные в обхвате фрагменты других аналогичных колонн. По размерам павшие колонны Каскасе больше тех, что мы видели в Адулисе и увидим завтра в Кохайто. Считается, что здесь был какой-то важный религиозный центр доаксумской эпохи, то есть колонны относятся примерно к середине I тысячелетия до нашей эры, когда южноаравийское культурное влияние превалировало.

В Ади-Кейхе нас поселили в лучшем отеле в городе - "Централ". Действительно, центральнее некуда, да и ресторан там лучший в городке, как оказалось. Правда, некоторые комнаты - без работающих розеток и удобств, но те удобства, что на этаже, блещут чистотой, постельное бельё тоже безупречно, так что жить можно. В любом случае, всех иностранцев селят именно в этом отеле.

На следующее утро мы снова едем сторону Сенафе, и делаем поворот на Кохайто. Кохайто - это громадная археологическая зона пятнадцати километров в длину, исследованная на 20%, но в отличие от Адулиса здесь есть на что посмотреть. В Кохайто остались фрагменты храмов со стоящими колоннами. Колонны невысоки, примерно два с половиной метра в высоту. На некоторых остались надписи на языке геэз (древнеэфиопский язык на основе арабской сабейской письменности). В сечении колонны квадратные, также как и в храме Луны в Йеменском Маребе, который мне посчастливилось посмотреть в 1999 году ( в последние годы Мареб практически постоянно закрыт из-за того, что его окрестности якобы кишат террористами). Два храма в Кохайто могут похвастать четырьмя колоннами, еще у нескольких колонны упали или торчат одиночные обломки. Самым большим храмом Кохайто считается так называемый храм Мариам Уакиро; его рассматривают в качестве одного из первых христианских храмов Аксумского царства. Кохайто при аксумитах назывался Колоэ и был важнейшим пунктом на дороге из Аксума в Адулис.

Местность вокруг Кохайто изумительно живописна. Сам древний город лежит на плоском плато на высоте 2700 метров, но оно резко обрывается вниз глубокими ущельями. Одно из них - Ади Алаути (Разбойничье ущелье). Трудно его правильно описать... Оно какое-то разноцветное, что ли... Мы все как завороженные любовались им, осознавая, что этот день - лучшее из возможных завершений нашего путешествия по Эритрее. Как сказал Давид, лучше никому не рассказывать о том, что мы здесь видели - нужно хоть что-то оставить только для себя... Тропа по краю ущелья спускается к пещере-навесу, которая украшена рисунками древних художников. На её стене - белые и красные зебу, антилопы, жирафы. Можно встретить её описание, где говорится о "верблюдах", но на самом деле это скорее всего зебу, поскольку верблюды появились в Северной Африке только с приходом арабов, а наскальная живопись Ади Алаути относится ко II-I тысячелетию до нашей эры как минимум.

Еще более захватывающий вид открывается на широкий каньон Зула. Уступ скалы уходит вниз практически вертикально, как у скалы Мохер в Ирландии. Глубина - метров триста-четыреста. По этому ущелью и проходил караванный путь к Красному морю, он занимал всего около недели.

Из других достопримечательностей Кохайто мы посмотрели так называемую "Египетскую гробницу" и дамбу Сафиру. Египетская гробница - это небольшое сооружение из каменных блоков с подземным помещением, в котором было найдено несколько мумий, вследствие чего эта гробница и получила столь неподобающее название. Хотя, кто знает - может кто-то из египетских купцов, приехавших торговать с аксумитами, нашел в их стране смерть и их упокоили в соответствии с обычаем их родины? Дамба Сафира - сооружение довольно невзрачное: каменная плотина у мутной заводи. Есть два противоположных мнения на её счет: первое - что она построена при турках, второе - что еще при древних аксумитах. На самом деле, строительство основательныхрезервуаров для воды было "специализацией" древних южноаравийцев (вспомнить нужно дамбу в Маребе или резервуар в Адене), так что всё может быть.

На обратном пути в Асмэру, в Сегенейти, мы сворачиваем с главного шоссе и едем по долине Дегера, покрытой валунами и молочаями, к гигантской сикоморе. Это дерево изображено на эритрейской денежной купюре в пять накф. Древние Египтяне считали сикомору (фикус) "Деревом жизни". Если бы древние германцы увидели тот фикус, под могучими ветвями которых мы оказались, они тоже бы решили, что именно он является их Древом жизни, и больше искать его негде и незачем. Если бы вместе с нами здесь, "под небом Африки моей" оказался Александр Сергеевич Пушкин, то он вместо дуба поместил бы у лукоморья фикус, и звучало бы тогда "У лукоморья фиг зеленый, Златая цепь на фиге том...", ну и т.д. А потом бил бы в ладоши и кричал "Ай да Пушкин, ай да сукин сын!".

Но русские читатели его бы всё равно не поняли, и пришлось бы "фигу" исправлять на "дуб".

RSS Обсудить